Ведьмак понял, что Андрей взвёл курок у своего ТТ, остановился и медленно начал поворачиваться.
— Андрюха, не глупи… Вместе выберемся…
— Нет, Лёша, ты ошибаешься… Ты говорил, что я — тряпка. Тоже ошибка… Это ты — тряпка. Ты можешь расстреливать безоружных, беззащитных женщин, стариков, детей… ВСЕХ!!! ДАЖЕ ГРУДНЫХ!!!
Ведьмак уже сделал пол оборота.
— Девочки, не стрелять!!! Андрюха, опусти пушку!!!
— Так что, Лёша это не я… Это ты — тряпка. А я — офицер… И к этому дерьму я ни какого отношения не имею… позволь мне умереть, как офицеру, — Поспелов приставил ТТ к виску, — Прощай, Лёша… Удачи тебе… — И ВЫСТРЕЛИЛ…
— Тьфу, ты, — Ведьмак подошёл к остывающему трупу брата, посмотрел на остекленевшие глаза и плюнул ему на грудь, — Балласт, он и есть — балласт, — затем, он посмотрел на оцепеневших Ведьм, — Ну, что встали, коровы? На «Лесную», БЕГООООМ АРШ!!!
Солнце только выглянуло из-за горизонта и сразу исчезло в жирных, серых тучах. Морозило. Градусов двадцать пять, а то и ниже.
— Отдыхать, пять минут. Можно курить, — скомандовал группе Никотин, а сам открыл электронную планшетку, — Пустырь, в наблюдение… Фашист, подойди.
Дмитрий залез по обломкам гранита на набережную, и дальше, на остатки Кантемировского моста.
— Вот смотри, — он ткнул в планшетку, — Мы здесь. За этой стенкой цеха ЦКБ «Рубин». Дальше, через квартал, «Климов». «Рубин» с «Климовым» имеют соединительный тоннель.
— Вижу, — Фашист затянулся «беломориной».
— Хорошо… А вот из убежища «Климова» идёт маленький тоннель… Лестница. Довольно крутая…
— Это же проход на…
— Это то, что нам нужно, — радостно хлопнул его Никотин по плечу.
— Ш-ш. Здесь Пустырь. Движение на северо-востоке. Квартал, правее Кантемировской.
Никотин зажал тангенту:
— Что там, Дим?
— Ш-ш. Непонятно… Двое дозорных. Одеты в ОЗК. Вооружены АКСУ-107… Похоже на военных, Никотин… Ого-го!!! Ещё есть снайпер… И два ПКТ… Они либо что-то очень серьёзно охраняют, либо ждут нас…
— Понял тебя, Пустырь. Понял… Под пули не лезь. Займи позицию на снайпера и жди приказа.
— Ш-ш. Добро…
— Гараж, Одесса, — снайпер подозвал остальных бойцов группы, — Слушайте внимательно. Мои полномочия вам известны. Сейчас мы идём на закрытый объект. Как нас там встретят — неизвестно. По рации вы слышали доклад Пустыря. И «Рубин» и «Климов» — предприятия оборонные, поэтому нас могут просто расстрелять ещё на подходе. При первом же выстреле всем рассредоточиться. Без команды не стрелять. Самодеятельность не устраивать…
— А давай я их обойду по второму Муринскому и дальше по железке, — предложил Франгос, глядя на карту.
— А давай, — согласился Никотин, — Только там, сто пудов, тоже пулемёт стоит. Потому что в том направлении спальные районы. Как только они по тебе стрелять начнут, мы сразу и выдвинемся. Ты только скажи, когда тебя убьют, — говорил он это с неимоверным сарказмом, — Ещё предложения? Нет предложений. Тогда действуем как я и сказал раньше. Идём вместе. Если что, Пустырь прикроет.
— Ш-ш. Конечно, прикрою, — хохотнул в наушниках Пустынов.
— Пустырь. Не засоряй эфир. Попробуй лучше связь с Рябининым наладить, ты всё-таки наверху сейчас.
— Ш-ш. Сейчас попытаюсь…
— Нечего пытаться. Дай мне связь…
За Борю играли стены. За Китяжа — время. Петацкий медленно замахнулся, и… Кирилл рванул скотч, резко встал и изо всех сил, саданул Борю ладонями по ушам так, что он на какие-то доли секунды окосел. Глаза сначала посмотрели друг на друга, а потом, будто поссорившись, в противоположные стороны.
А Кирилл продолжил. Теперь, расслабляющий удар — в пах. Боря хрюкнул, подпрыгнул на месте и грохнулся на пол, на бок, поджав колени и зажав в кулак ту самую чувствительность…
«Дорабатывай!!!» — Тяжин закрыл прения сторон отключающим ударом и сразу оттащил обмякшего Борю в угол комнаты. Теперь быстрый обыск. Ключи… Сигареты… Зажигалка… документы… И никакого оружия. — «Видать доложили. Опасно идти допрашивать офицера ГРУ с оружием. Он ведь и отобрать может. Так… Теперь надо от сюда выйти!»
Тяжин дважды стукнул кулаком в стальную дверь и прижался к стене. Окошко у двери распахнулось, и в нём появилась сияющая физиономия, которую Кирилл и подцепил за нос указательным и средним пальцами. Подцепил, и что было силы, резко дёрнул на себя. Караульный, со всего маху, со звоном, ударился лбом о стальную дверь, и Китяж, встречным ударом послал его изучать противоположную стену.
Если в окошко не пролезает голова, то рука, всяко пролезет. Сунув руку в окошко, он нащупал засов и отворил дверь. Путь свободен.