Вожатый еще никогда не говорил так горячо, с таким жаром и злостью. Когда и он поддержал предложение Алмаза, то сначала Альфарит, а потом и другие мальчики начали по одному присоединяться к Алмазу. На берегу сложили костер. Алмаз достал из своего чемодана и принес в подоле майки весь свой запас папирос и бросил их на груду дров.
— У меня все,— сказал он.— Кто следующий?
Альфарит с Ахметом вытрясли свои мешки. К ним присоединился и Бари. Принесли курево и из других отрядов. Гора папирос все росла и росла.
Вот бы Гульшат увидела, как они жгут папиросы! Может быть и простила бы их. Но Гульшат не было, она даже на соревнованиях не была, так обиделась. Алмаз пошел ее разыскивать.
Сафар вынес из кухни горящую головешку.
— А ну, ребята, кто подожжет?
— Пусть подожжет Альфарит. Больше всего папирос было у него.
— На, Альфарит, что было, то было, поджигай...
Прикрывая рот и нос краем платка, ругаясь, из палатки вышла Магинур.
— Что вы делаете, что за вонь на весь мир вы тут развели? — Задыхаясь от кашля, она поспешила скрыться между деревьями. Ей встретилась Гульшат.
— Ба, Гульшат, где ты пропадала? Ох и искал же тебя Гарифулла, ох и искал.
— Потом расскажу,— сказала девушка и закашлялась.— Что это еще за дым?
— Мальчишки папиросы жгут. От дыма я и убегаю.
— Папиросы?
Гульшат, не дожидаясь ответа, забыв обиду, побежала к мальчишкам.
Первым ее заметил Ахмет и толкнул в бок Витю:
— Гульшат идет!
Витя застыл на миг, раскинув руки, как птица крылья, потом быстро нырнул в толпу товарищей. Успели ребята убрать с глаз и Бари. Они стояли в растерянности, чувствуя себя виноватыми, не зная, как начать разговор.
— Где Алмаз? — спросила Гульшат.
— Пошел вас искать.
— Я его не встретила.— Она вроде не сердилась, ребята вздохнули с облегчением.
Вскоре возвратился Алмаз, но не один. По пути он встретил Газизжана и Хамита с товарищами, приехали все вместе. На машине.
Глава 16.
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ОТРЯДА
Сегодня большой праздник. День открытия лагеря. День, когда присваивается имя первому отряду — отряду Альфарита, состоящему из самых старших мальчиков. На праздник приедут родители, друзья, ребята из колхоза «Авангард», еще гости будут. Хлопот предстоит много. Размышляя об этом, Сафар с вечера долго не мог уснуть, зато утром заспался. Когда солнечные лучи через дверь палатки упали ему на лицо, он вскочил как ужаленный. Быстро оделся. В его сандалии лежала белая, свернутая вчетверо бумажка. Вожатый торопливо развернул ее и начал читать.
Альфарит тоже все время вертелся в постели, поминутно просыпался, провел ночь неспокойно. Увидев, что вожатый читает какую-то бумажку, не вытерпел, подполз к нему и тоже стал читать.
«Сафар! Пока дедушка Газизжан с ребятами не уедет из лагеря, нас здесь не будет. Причину знаете. Не ищите нас, не найдете. У нас только одна просьба: если приедут родители, скажите, что послали нас по делу.
Бари, Витя».
Эх, Бари, Бари! Заговорила совесть. Проступок совершил он, а расхлебывать придется товарищам. Да, каждый день новый фокус, новая загадка. В других отрядах ребята помоложе, там работать немного полегче. Там уж и отряды созданы и советы отрядов. Все ходят в галстуках. А у старших ребят до сих пор не отряд, а вольница. Галстуки никто не носит, советом отряда и не пахнет, да и отряда нет. Вроде бы и любят его ребята и слушаются, а вот со старыми привычками расстаются с большим трудом.
— Вот видишь? — прошептал Сафар Альфариту, когда тот прочел записку.
И вдруг Альфарит спросил:
— Сафар, вы мне дадите галстук?
— Вот соберемся после завтрака, там все сами и решите. И совет отряда выберете.
Он хотел еще что-то сказать, но тут по всему озеру зазвучал утренний горн. Из палаток начали выскакивать ребята. Начатая таким образом суматоха тянулась весь день. Магинур беспокоилась, что ей не удастся увидеть праздничное торжество, что ей все время придется возиться у пылающего очага. Спасибо, Гарифулла назначил много дежурных. Ведь сколько гостей понаехало. Придется накрывать много столов. Все дружно взялись за дело, и работа быстро закончилась. Когда Магинур, надев свое нарядное платье и повязав белый платок, подошла к линейке, приехавшие вчера гости повязывали красные галстуки двум десяткам мальчиков, стоящим в конце строя. Мальчики стояли ровной линейкой, все в белых рубашках и черных брюках. И не подумаешь, что это те самые мальчишки, которые еще только вчера бегали в одних трусиках.