Юрка поёжился.
— Может, пускай тогда лучше укусит… — с сомнением произнёс малыш, посматривая на опешившую Женю.
— Как это?
— Ну, только не сильно.
— Не говори ерунды! — тут же нашлась Женя и состроила в адрес смеющейся Лизы ответную гримасу. — Лучше всего спать — тогда он и вовсе не придёт!
— Ага, как же, — надулся Юрка. — Ещё как придёт.
— Это откуда же?
— Его придумать можно. Тогда он оживёт и из-под кровати вылезет. Там много чего оживает за ночь…
Лиза прыснула; молчаливый Кирьян, сидевший рядом, ткнул её локтем в бок.
— Ты чего?! — вспылила девочка.
— А чего ты ржёшь, как полоумная? Он же ребёнок ещё. Не понятно, что ли?
— Ой, кто бы говорил!
— Э, хорош вам собачиться, — назидательно прохрипел Сева и для пущей убедительности продемонстрировал иссечённый шрамами кулак.
Лиза обиженно отмахнулась, а Кирьян снова сделался непроницаемым.
— Вот лично я, ничего такого никогда не придумывала, — продолжала отдуваться Женя, уже явно жалея о затронутой теме. — Да и мамка с папкой кошмарики в мою кровать не «таскали».
— Ну, это исключительно в твою, — прошептала в стену Лиза. — А кое-кому и впрямь папочка ещё и не такое приносил…
— Ты это о ком сейчас? — не понял Сева. — О себе?
— Ты чё, дурак! — взорвалась Лиза, с трудом удерживая себя на месте. — Чего всякую фигню порешь!
Сева улыбнулся и развёл руками.
— Нет, а в чём проблема? Если тебе есть, что сказать, говори, мы тебя выслушаем. Нечего тут со стенами перешёптываться, — и Сева выжидательно глянул на трясущуюся от злости Лизу.
— Знаешь что!.. — девочка буквально побагровела. — Пасть лучше прикрой, умник!
Сева засмеялся.
— Какая же ты ещё девочка.
— Это ты ещё мальчик!
— Ой, хватит, а! — Женя сверкнула глазами в сторону Севы. — Чего при Юрке всякую чушь собираете! Про Лену она, а не про себя — доволен?
Сева пожал плечами, а Кирьян подался вперёд, предчувствуя интересную тему.
— Лена?.. Что за Лена такая? — тихо спросил Сева.
— Да вон, в её классе учится, — Лиза кивнула в сторону Жени. — До неё отец домогался.
— Не домогался, а изнасиловал, — уточнила Женя и тут же покосилась на ничего не понимающего Юрку. — Ты у неё синяки не видела?
Все притихли.
— А что такое — изнасиловал? — громко спросил Юрка и посмотрел на Женю блестящими от любопытства глазами.
Женя вздрогнула, принялась метать по углам отчаянные взоры.
Лиза нервно засмеялась.
— Вот и выкручивайся теперь, как хочешь!
— Знаешь… есть такие папы… — нерешительно начала Женя, стараясь не перегнуть палку. — Которые не совсем добрые.
— Нет, мой папа добрый! — уверенно заявил Юрка и к чему-то прислушался.
— Да нет же, я не про него. Конечно, твой папочка самый милейший человек на свете, никто и не сомневается. Но есть и другие.
— Злые?
— Ну да, — кивнула Женя, опасливо смотря в глаза любопытному малышу. — А ты разве знаешь кого-нибудь из таких?
Юрка насупился, нехотя кивнул.
— Откуда? — спросил Сева, обводя друзей напряжённым взглядом, — протекающий разговор явно тревожил парня всё больше.
— Со мной девочка в садик ходит. И её папа… Он её воспитывает.
— Воспитывает? — переспросила Женя.
— Ага, — закивал Юрка, спеша поскорее завершить мысль, пока Сверчок в голове не засучил лапками. — Даже мама им пугает: что если не буду слушаться, то она отведёт меня к Целовальникову-старшему, чтобы он показал мне, где раки зимуют! Вот так.
— Как-как?.. — переспросила ошеломлённая Женя.
— Просто он прошёл Школу жизни и теперь всё на свете знает. Так что его нужно слушаться. Иначе… — Юрка вздохнул. — Иначе всё пойдёт не так.
— Ужас, — заключила Лиза. — Это надо же малыша до такой степени запугать. Кем при этом нужно быть?
— Лена говорит, что папа всё делает правильно: так и надо воспитывать. Иначе придёт что-то страшное и сделает по-своему.
— Ты говоришь, её Леной зовут? — переспросила Женя, чувствуя, как по спине рассыпаются холодные мурашки; девочка глянула на Лизу, но та похоже испытывала те же ощущения и никак не отреагировала на взгляд подруги.
— Ну да… — нерешительно кивнул Юрка и принялся опасливо озираться по сторонам, словно его только что поймали на откровенной лжи. — Девочка из садика. Целовальникова Лена. Она говорит, что так и надо поступать. Особенно с девочками. Потому что если их не воспитывать, они потом вырастают… — Юрка перешёл на срывающийся шёпот, — будто открывал собравшимся слушателям сокровенную тайну, — отчего окружившие его ребята медленно подались вперёд. — Они вырастают и становятся злыми. Нет, плохими. Не по своей воле, но становятся, — Юрка с присвистом выдохнул и закончил на уже позитиве: — Только моя Светка не такая! Сегодня я её расколдовал, и мы теперь друзья! Нам, всё нипочём! Даже кошмарики, и те, кто в них живут!
Какое-то время все молчали, даже неугомонная Женя. Подростки мысленно переваривали всё, только что услышанное от возбуждённо дышащего малыша. Первой дар речи обрела Лиза.
— Жесть, — призналась она и испуганно посмотрела на Женю. Та лишь кивнула в ответ, соглашаясь с подругой.
— И впрямь, малец тот ещё фантазёр, — усмехнулся Сева, странно поглядывая на смущённого Юрку. — И что же с этой вашей Леной, и с её папочкой не так? — спросил он, обращаясь к Жене.
Юрка хотел было ответить, но девочка его опередила.
— Ничего не доказали. У него резинка, наверное, была. А она особо и не сопротивлялась. Даже синяки замазала.
— А почему она сама ничего не рассказывает? — спросил Кирьян.
— Она, вообще, ничего не говорит после ЭТОГО, — в полголоса произнесла Лиза. — Лена — зомби. Так, вот, всё печально.
— Так изнасиловал: значит — воспитал? — неуверенно спросил Юрка, смотря Лизе в глаза, словно ожидал ответа на свой вопрос именно от неё.
Девочка схватилась за подбородок и, спотыкаясь, выскочила из комнаты.
— Ой!.. А что с ней? — прошептал малыш, чувствуя, как в голове оживает Сверчок. — Это из-за меня всё?
Сева почесал затылок.
— Знаешь, Юрка, мне кажется, ты слишком умён для своих лет. Поэтому глупо тебя обманывать, — Сева машинально глянул на покрасневшего малыша и отмахнулся от всполошившейся Жени. — Всё под контролем, я знаю, что говорю! — И он снова переключил внимание на выжидающего Юрку. — Изнасиловать — это не воспитать. Это нечто другое… и не обязательно страшное. На самом деле насилие — это просто, когда заставляют человека делать, что-то такое, чего он сам не хочет. В школу, там, ходить, зубы чистить… слушаться взрослых… Понимаешь?.. А с Лизой всё в порядке: просто она в туалет захотела — ты тут ни при чём, не парься.
Женя облегчённо выдохнула и, покрутив пальцем у виска, уставилась на притихшего малыша.
— А, понятно! — обрадовался Юрка. — Тогда меня в садике каждый день насилуют!
Женя закатила глаза, и чуть было не сползла с кресла вместе с сидящим на её коленях малышом; Сева громко рассмеялся.
— Ну, там, в обед, обычно суп дают, а я его терпеть не могу! А воспитатели всё равно есть заставляют! Ешь, говорят, а то тряпку с хлоркой в рот положим и полотенцем подбородок обмотаем, чтобы не выплюнул.
— В следующий раз, как надумаешь ляпнуть чего умного, сперва хорошенько обдумай это, — сказал Кирьян, хитро поглядывая на Севу. Тот только снова отмахнулся.
— Юрка, какой же ты всё-таки ещё ребёнок! А я уж было засомневался.
— Без сомнений, он это завтра родителям выдаст, — обречённо констатировала Женя. — Светке тогда явный шиндец!
Юрка понял, что его никто не слушает, и по-взрослому сменил тему:
— А что такое «шиндец»?
Женя обречённо схватилась за голову.
Лиза чуть было не сшибла в дверях Светку — девочки звонко треснулись лбами и принялись таращиться друг друга, не понимая, что такое с ними произошло.
— Чего они ещё тебе наговорили? — прошептала Светка, потирая растущую на лбу шишку. — Блин, теперь ведь синяк будет!