Отчасти я просто привыкла к его костюмам, но по сравнению с нарядом Лизье, он и впрямь выглядел предельно нормально. Демонесса носила однотонные бриджи непроницаемо-чёрного цвета, открывавшие отполированные копыта, чёрную повязку на груди и ало-жёлтый, сияющий, точно небольшое солнце, халат без пояса.
— В моё время, — пояснила она и демонстративно отвела полу, показывая крутое мускулистое бедро. — Считалось, что тело прячут только те, кому есть, что скрывать. Кто-то в положении Акрэ не мог бы себе позволить даже плечи прикрыть, не то что копыта спрятать.
— А что можно скрыть одеждой? — осторожно поинтересовалась я.
Меня беспокоила мысль, что придётся идти в таком виде на бал. Во-первых, не хотелось бы показывать браслеты кандалов и тавро на руках, а во-вторых, просто нет. Никогда. Меня даже супруг в таком наряде не увидит.
Неожиданно в голове нарисовался образ Акрэ, оставшегося в одних брюках после превращения. Логично, наверное, что они больше ничего и не носят. И ему вот идёт, например.
Но я тут ни при чём!
— Уродства, увечья… — начала перечислять Лизье. — И слабости. Потерю силы.
На её лице не читалось лишних эмоций, но я чувствовала её любопытство.
— Получается, что уродства и увечья надо скрывать?
— Боевые шрамы — показывать, — тут же ответила она. — Но если они плохо срослись, то разве можно пускать в общество шреха, который даже вылечиться нормально не может?
— Какая-то неразрешимая дилемма, — заметила я. — Скрывать уродства неприлично – все догадаются. Но и показывать их тоже неприлично. А вдруг кто-то полезен даже с уродством?
Я попыталась подобрать понятную демонам идею:
— Скажем, левая рука у него срослась криво, но он и одной правой на арене кому угодно шею свернёт.
Лизье вдруг расхохоталась.
— А ты забавная, — она села в кресло у столика и покосилась на пустой бокал.
Вспомнив жест Акрэ за каждым завтраком, я торопливо налила ей воды из кувшина. Демонесса забрала бокал и покровительственно кивнула. Дождавшись, пока я сяду на второе кресло, она продолжила:
— Если шрех силён, то он просто отрывает крылья каждому, кто криво на него посмотрит, пока все не примут его в таком виде. Впрочем, — она отпила воды и опять задумчиво осмотрела меня. — Времена меняются, меняются и традиции. За эти пятьсот лет многое случилось.
— Кто такой шрех? — не придумала лучшего вопроса я.
— У вас нет этого слова? Впрочем, неудивительно, — Лизье замешкалась, подбирая объяснение. — Безжалостный и бесстрашный боец, который может навязать свою волю, но не примет чужую. Шрехи управляют землями, самые живучие из них попадают в Совет.
— Это и мужчин, и женщин касается? — заинтересовалась я.
— Безусловно. Я и во взрослый возраст не вошла, когда меня стали так называть.
— И всем надо постоянно драться?
Меня, с одной стороны, радовало положение девиц, но огорчал сам подход. Причём я даже не боялась, что в таком обществе моё место было бы внизу — поставить на колени я, похоже, смогу многих демонов, ибо способна навязать свою волю буквально. Но как-то это неизящно.
— В широком смысле, в меру талантов каждого, — ответила Лизье. — Маги не обязаны драться в обычном понимании. А есть и те, за кого вступятся другие и размажут противника ещё до арены. И некоторые из таких защищённых, например, искусные любовники и любовницы. И им есть место в свете красной луны. И тоже нечего скрывать под одеждой, знаешь ли.
Она бросила насмешливый взгляд на корсет, который я надела, нервничая перед сегодняшней встречей.
— Я легко простужаюсь, — настойчиво отклонила намёк я, и глаза Лизье странно блеснули.
Глава 32
— Бывала я по ту сторону портала, и жарче, чем здесь, только в песках, — хмыкнула она. — Сомневаюсь, что ты замёрзнешь в наших одеждах.
— Боюсь, обнажение моего тела не позволит продемонстрировать силу и превосходство, — зашла с другой стороны я, а потом поспешно добавила. — И любовница из меня наверняка не слишком умелая.
Удалось почти не смутиться. Лизье, впрочем, не оценила моей откровенности.
— Понимаешь ли, тебе нужно что-то сказать о себе своим видом, — сказала она. — А бесталанной застенчивой человеческой девице лучше вообще не ходить на бал к высшей расе.
— Откровенно говоря, не слишком горю желанием, — честно призналась я.
— Любопытно, — Лизье отпила ещё воды. — А я думала, что именно тебе пришла в голову эта мысль. Надоело сидеть в одиночестве в замке, вот и уговорила вывести под свет красной луны.