― Кто для них я? ― сипло проговорил он. ― Призрак? Или кто? Может, что?
Ему хотелось закричать. Хотелось ничком свалиться на землю и заплакать, лишь бы выпутаться из этого кошмара. Слезы ручьями полились по его худым щекам.
Может, мне показалось?
Действительно, может, ничего этого не было? Ему просто показалось? Фред решил удостовериться. Его ватные, дрожащие ноги сами повели к воротам, а трясущиеся руки, забыв об обжигающем холоде, смело открыли калитку, показывая бледную пустоту, скрывающуюся за ней. В этот раз Фред не хлопнул дверью, наоборот, вгляделся в белую бездну, затем поглядел на свои босые ноги, стоящие на краю обрыва. Еще шаг, и он бы упал. Упал бы в неизвестность, в глубину белоснежного света. Дыхание снова перехватило, а рука его сильно сжала острый край калитки. Фред даже не заметил, как тонкая струйка крови потекла по его запястью. Все его внимание было обращено к бездне. Оставалось только догадываться, что это и как так получилось. А что дальше? Что за этой пустотой? Ничего? Только этот дом и двор?
Фреда вдруг осенило: он в ловушке. В коробке, где есть только дом, незнакомые люди и этот двор. И отсюда нет выхода.
Почему? ― спросил мысленно парень, оглядывая свои ноги и ту границу между зеленой травой и холодной пропастью.
― Почему? Что я такого сделал, что попал сюда? ― Фред всхлипнул. ― Это… рай? Чье-то воспоминание? Ад? Что это, черт возьми?! ― крикнул он так громко, что услышал собственное эхо, которое отразилось в невидимых стенах снежной пустоты.
Разгневавшись, он с силой хлопнул калиткой и осел на прохладную землю, закрыв перегруженную мыслями голову руками, размазывая кровь по щекам. В спину неприятно повеяло холодом, но Фреду было уже все равно.
Это конец… ― всплыли обреченные слова в его голове. ― Это чертов конец…
Он задыхался слезами. Нервно кусая губы и взъерошивая темные и до этого растрепанные волосы, будто это движение возвращало его в реальность, Фред пытался не опускать руки, хоть это и было сложно. Казалось, что выбора больше не было, не было и выхода. Фред все твердил себе: Все хорошо. Все будет хорошо. Это пройдет. Тебе кажется, Фредди. Не волнуйся, мы все исправим, только… ― всхлипывал он. ― Только надо что-то придумать. Боженьки, как же страшно… Я в этой проклятой ловушке.
Парень отчаянно шмыгнул носом и вытер ладонью пот со лба, затем, вымученно прищурившись, вновь поднял голову в сторону дома. Палящее солнце над головой. Ярко-зеленая молодая трава. Смех девчушки, доносящийся из глубин дома. Приятный теплый ветерок… А позади кошмарная бездна. Неизвестность. Страх. И вечный колючий холод, лижущий своим склизким языком спину. Как же все это давило на его больную голову. Словно дрелью, мысли буравили его помутневшее сознание. От бессилия Фред вдруг закричал. Но как бы он не надеялся, этот крик не стал спасительным. Его никто не услышал.
― Проклятье! Что же это такое?! Где я?! ― орал Фред, всматриваясь в ярко-голубое безоблачное небо, которое плавно переходило в белую мглу, что таилась за вратами. ― Почему я здесь?! В этой чертовой ловушке!
Ты в коробке. Будто в спичечном коробке, Фредди. И тебе не выбраться. Не старайся. Даже не пытайся выйти за ворота. Там жутко. А что мне еще делать? Куда бежать? Я заперт. Ты заперт. Здесь. Мы в ловушке… В чертовой… ― ударившись о железные ворота головой, Фред отчаянно заорал.
Парень в истерике колотил ладонью по мягкой траве, жмурился не столько от боли, как от желания очнуться. Но ничего не выходило. Наконец, его отчаянные попытки мысленно убежать из этого места прервались девичьим задорным визгом. Фред раскрыл глаза и посмотрел в сторону крыльца, где отец катал на своей спине дочь, а та беззаботно смеялась. Его по-прежнему не замечали.
― Эй!... Эй! ― попробовал он еще раз и вдруг понял, насколько жалко это выглядело.
Фред был эмоционально истощен. В его голове никак не выстраивалось решение, не было идей. Стало страшно. Настолько страшно, что его вмиг пробил озноб. Обильный пот крупными каплями противно скатывался с его бледного лба на ввалившиеся щеки. Фред уже не думал что-либо делать. Он мгновенно осознал, что надежда угасла. Кошмарное чувство. Теперь пустота таилась не только за воротами, но и разгоралась в его душе. Фред был точно приколочен к этой калитке, словно сросся с ледяной бездной. Он уже не ощущал ее дикого холода. Он смирился и в последний раз неистово закричал, будто в этом громком крике пряталось его спасение…
***
― Угомоните его! ― крикнул с дальнего конца коридора бегущий к палате врач.
За ним бежали еще двое санитаров и охранник. Мужской басовитый крик разносился жутким эхом вдоль тихого коридора, пробуждая других больных, которые, точно обезьяны в клетках, прилипли к стеклу в дверях.