«Не будь таким мелодраматичным. — Ее оружие упало на землю рядом с его. — Это еще не конец. Но… я тоже тебя люблю».
Держа руки поднятыми и на виду, они вышли.
Глава 20
Положив руки на голову, Аманда опустилась на колени на песок, Санни сделал тоже самое рядом.
При выходе из ПиВи их отвели в пустующее здание без окон, а Хала осталась снаружи. Независимо от того, для чего когда-то использовалось строение, оно было давно заброшено судя по полуразрушенным стенам и толстому слою песка, покрывающему все, даже сломанную мебель. Идеальное место, чтобы избавиться от тел без свидетелей.
Они молча ждали, и вскоре Хала просунула голову в дверь.
— Ламани-аль-Бон прибыл. — Продвижение Сорвика из аль-Дюба в аль-Бон теперь было официальным. В силу обстоятельств второй стал первым.
Охранники вывели Санни и Аманду наружу. Сорвик стоял перед ПиВи, широко расставив ноги.
— На колени, — приказал он.
Так как их окружили, у Санни и Аманды не оставалось выбора кроме как подчиниться.
Аманда не знала, что ей не нравится больше — фотонные бластеры, указывающие на их лица, или оружие, которое, как она чувствовала, было направлено на их спины.
Казнь казалась неминуемой. Ее отец сказал бы, что Аманда снова потерпела неудачу, но мрачная решимость отвергала ложь. В отличие от людей Ламис-Одж она сомневалась в том, чему ее учили. Может, отец и внушал ей, что она неудачница, но на самом деле это было не так. Несмотря на некоторые промахи, к примеру, убийство Килеада, Аманда никогда не ошибалась. Они все равно найдут Ламани. Файлы, которые она украла, содержали огромное количество бесценной информации. Ее отец никогда не осознал бы масштабы достижений Аманды… или что его мнение перестало определять ее самооценку.
Девушка добилась большего, чем ее отец. Она была Амандой Мэнсфилд. Женщина кибер-оперативник, которая умела надирать задницы.
Не отступать. Они были живы, значит, у них еще есть шанс.
«Видимо он считает нас угрозой. Ведь соотношение охранников к заключенному 2:1», — шутя обратилась она к Санни.
«Не забудь про Халу».
«Ты заметил? Ее даже не похвалили за поимку преступников».
У Сорвика и отца Аманды было что-то общее.
«Неблагодарная работа быть шпионом у террориста».
«Для нее награда уже то, что она будет наблюдать за нашей смертью».
Женщина стояла спиной к дюнам и, казалось, не беспокоилась о МЕД, прикрепленному к ее шее. Здание отбрасывало тень, но Хала находилась под палящим солнцем вместе с остальными.
«Думаю, они не хотят, чтобы она к чему-либо приближалась на случай, если взрывчатка взорвется», — заметила Аманда. У МЕД был ограниченный диапазон, но Хала могла уничтожить боковую стену строения.
Заходящее солнце окрасило дюны в кроваво-розовый цвет. По холмам несся ветер, словно песчаный дьявол, сглаживая дюны и образовывая новые. Постоянно изменяющийся пейзаж мерцал и словно превращался в волны.
Которые двигались к ним. Они не остановились даже тогда, когда ветер подул в другую сторону.
«Ты видишь то же, что и я? Волна? — Аманда посмотрела на рябь, пока ее микропроцессор производил расчеты. — Справа. Четыре километра от нас».
Санни сощурил глаза.
«Ох, ради всего святого. Не одно так другое».
«Нет, это то, что нужно». — Аманда едва сдержала улыбку, когда получила доступ к файлу программы, загруженной с устройства Килеада. Ах, значит вот как это действует. Ее микропроцессор начал работу.
Сорвик поднял лицо и руки к небу.
— Слава Великому и Ламани, его перевоплощенному пророку.
— Слава Великому…, — повторили охранники и Хала.
«Смерть хотя бы позволит мне больше не слушать это», — пробормотал Санни.
Сорвик посмотрел на них.
— Великий исполнил мои молитвы и уничтожил ложного сына, позера, который украл бы то, что принадлежит мне. Когда мой отец умрет, я стану Ламани.
«Он радуется тому, что его брат мертв!» — возмутилась Аманда.
«Мортин упоминал, что мы оказали ему услугу. Если бы я был его отцом, то соблюдал бы осторожность».
«Согласна».
— И я должен поблагодарить Великого за то, что он прислал вас ко мне. — Сорвик подошел ближе. — Если бы вы не лишили Килеада сознания, то я не смог бы от него избавиться. Мой брат был осторожен до тех пор, пока, охваченный вожделением, не ослабил бдительность. В этот момент я казнил его.