Со слов Эмита выходило, что орки, а точнее большая часть их многочисленных племен, разбросанных по миру, всегда была на стороне Соломона, как более жестокого из братьев. Эти уродцы признавали только жесткую, грубую силу и мне несказанно повезло, что второй братец, не видя подарка, от него оказался, и я перешла в руки Аделиона.
Как ни странно, почему-то блондину в этом плане я поверила… Конечно же, доверять лерату глупо, но все получалось как-то само собой. Эмит всегда был спокоен, тактичен и проявлял заботу обо мне как-то ненавязчиво. Он не кичился своим положением, не относился ко мне, как к неприятной, навязанной ему вещи, и никогда не обращался со мной, как с рабыней. А главное – он не пытался пить мою душу, и не трогал мои эмоции вообще. Конечно, можно списать его поведение на приказ Аделиона, но…
Я же видела - повелитель льда действовал так, как считал нужным, скорее всего выходя далеко за рамки приказов, касающихся меня и моей нынешней жизни. Сам наследник, кстати, не появлялся. Блондин мне объяснил, что Аделион, как и его брат, уехали по делам государства на приличный срок: что-то где-то в пределах месяца.
Так что мое пребывание в Амил Ратане ничего не омрачало. Хотя нет, вру. Имелась одна ложка дегтя!
И этой ложкой стал эльфийский лекарь, почему-то крепко меня невзлюбивший меня с самого начала. Он приходил раз в два дня, и после каждого его визита казалось, что меня облили тонной грязи с помоями. Нестерпимо хотелось принять ванную, в которую меня пока не пускал все тот же Эмит… И я честно терпела презрение и грубое обращение эльфа целых полторы недели. Но когда стала чувствовать себя лучше, вполне ожидаемо стала огрызаться и посылать заносчивого нелюдя по Волге-матушке, с переводом на местный язык, конечно же.
Чем было вызвано его пренебрежение ко мне, я узнала лишь в конце второй недели, когда чувствовала себя уже вполне сносно, хотя ноге было еще далеко до полного заживления.
Как обычно, во время осмотра этот заносчивый ушастый, скрепя зубами, мазал мои ребра и лодыжку вонючей мазью, от которой потом дико горела кожа. Эмит, всегда пристально следивший за поведением лекаря, был вынужден куда-то срочно отлучиться… И вот тогда-то я и узнала, чем обязана такому отношению.
- Больно! – не выдержав, я зашипела, когда ушастый, избавившийся от надзора, не скрытно, как раньше, а вполне открыто с силой шлепнул тягучий комок на мои ребра, вызвав вполне логичный вопрос, заданный совершенно в нелестной форме. - Какого черта ты делаешь?
- Тебя забыл спросить, - пренебрежительно отозвался лекарь с явными садистскими замашками и начал с силой втирать мазь, до красных точек в глазах надавливая на едва зажившие ребра. Я взвыла и, не выдержав, отпихнула эльфа ногой, наплевав на принятое раньше решение, согласно которому я не собиралась обращать внимания на его заскоки. Если ранее сопротивляться банально не хватало сил, а жаловаться Эмиту было ниже моего достоинства, то сейчас мне никто не мог помешать поставить зарвавшегося нелюдя на место.
- Или ты делаешь все нормально, или иди лечи кого-нибудь другого, - садясь на кровати, опираясь на руки, я спокойно и уверенно посмотрела на подскочившего на ноги эльфа. - Я тебе не свежий труп, на котором можно ставить опыты, я все чувствую!
- А с чего я вдруг должен считаться с твоими чувствами? - мигом вышел из себя нелюдь и на его красивом, возвышенном лице появилась кривая, отвратительная улыбка, полная презрения и явного желания меня унизить. - Ты же вещь, дешевка! Простая рабыня, которую я, Литерас Умелый, должен касаться своими руками! Ты грязь…
- Варежку захлопни, убогая пародия на Леголаса, - сузив глаза, тихо предупредила, мгновенно забыв о конспирации. - Иначе, клянусь всеми твоими богами, ты пожалеешь о своих словах.
- А что ты сделаешь? – опираясь двумя руками о край кровати, наклонился вперед эльф и язвительно усмехнулся. - Неужели ты думаешь, что найдется хоть кто-то, кто вступится за тебя? Эмит возится с тобой только по приказу Аделиона, а сам наследник… ты же его собственность! Подпитка, подкормка. Еда! Пока полезна и нужна, а потом, использованную, тебя просто выкинут в сточную канаву.
Слова нелюдя больно резанули по нервам, и у меня конкретно потемнело в глазах от ярости. Да, конечно, в чем-то этот эльфенок был прав… Вот только не учел, что ни ему, ни кому другому я так обращаться с собой не позволю!