Он долго рассуждал о девушке, о девушках вообще, затем встал и пошел домой. На улице был уже глубокий поздний вечер.
Он часто приносил маме новые цветы и оставался на несколько часов, вспоминая, как они с ней готовили торты, ходили в магазин вместе с отчимом, ходили в гости к бабушке.
И вот однажды парень вновь зашёл в склеп, чтобы положить к надгробию очередные цветы. Заходит в этот склеп, а там сидит девушка. Он все ближе подходил к тому месту, на которое она пристально смотрела. Наконец, он приблизился к ней, не зная, что она сделает в этот момент. Испугается ли, что так тихо и внезапно подошел? Или же не подаст вида и даже не будет здороваться с ним?
– А ты ее знала? – Вдруг, неожиданно для себя даже, прашивает, у нее парень, немного растерявшись, что она вообще тут делает… Ведь обычно редко кто находился с ним в этом склепе… Ну приезжали родственники, но часом ранее, например, до его прихода, оставляя цветы и несколько конфет.
– Да, но очень издали знала… – незамедлительно отреагировала она, быстро повернув голову в его сторону и акцентировав взгляд прямо в его глаза… – Вроде где-то по работе пересекались… Но я помню ее. Когда ее не стало, я сначала испугалась прийти на похороны, вот, я в первый раз здесь!
Он подумал, что, может быть, она все-таки ошиблась. Так как мать ему никогда не говорила про некую такую девушку, которую он сейчас увидел перед своими глазами.
А этот ее взгляд… Он был ненавязчивым, немного раздраженным и суровым, но в то же время таким привлекательным и манящим. Она не отворачивала от него свои глаза, смотрела с интересом, словно покоряя его, хотя, судя по взгляду, в мыслях у нее такой цели, кажется, не было. Он, спустя секунд 15 такого пристального взгляда, стал, наконец, спускать взор на ее одежду… Эта девушка была одета в черную рубашку с кружевами и в черное платье. Сначала он начал думать, что это гот, которому просто нравится сидеть над останками случайных людей…
– Ты всегда так одеваешься? – наконец, выдал он после небольшого взаимного молчания.
– Бывает… А как надо одеваться?
– Может быть, ты представитель субкультуры? Ты точно не врешь, что знала мою мать?
– Не вру. Нет, я просто люблю черный цвет. Да и для кладбища это подходящий цвет особенно, если приходишь к человеку, которого уже нет в живых, в первый раз.
По разговору с ней, он понял, что, кажется, она явно не гот, он поверил, что она знала его мать. Потом он задумался, что же такое гот вообще… Он вспомнил, что God, в переводе с английского, – это Бог. Но неужели ему сам Бог мог сюда послать такую красавицу. Хотя она ему просто понравилась. После небольшого диалога, когда он, внезапно для самого себя, прямо предложил ей познакомиться и погулять, она действительно понравилась ему. Этот ее прямолинейный взгляд в глаза, время от времени серьезный, а, порой, сопровождающийся такой искренней улыбкой, что охота лишь улыбаться в ответ и смотреть в глаза дальше, заставил его немного отключить мозг. Они просто сидели, по очереди задавая друг другу вопросы и вспоминая случаи из жизни его матери… Хотя, наверное, вспоминал он, а она больше поддакивала.
– Но я не пойду с тобой гулять. Я хочу сидеть тут – вдруг выдала она.
– Да пошли! – настоял он, хватая ее за руку и ведя к выходу… Но тут она очень печально на него посмотрела.
– А почему ты не можешь выйти из склепа? – наконец, не выдержал он такого ее отношения и поведения.
– Не хочу! Мне и тут в темноте хорошо! А на улице такое яркое солнце, что аж глаза слепит! Давай погуляем тут, в этих окрестностях, ночью?
– А давай.. – отреагировал он, подумав, что это такая игра и просто так может оказаться даже интереснее гулять с этой незнакомкой. – Только я сейчас пойду отсюда… Ты реально будешь до вечера тут сидеть!
– Да, буду! Но только не уходи, прошу… Давай посидим, посмотрим еще… Ты же знаешь, что энергетика после ухода человека остается? Наверняка, и твоя мать еще как-то ощущает этот мир, особенно воспринимает воспоминания о ней со стороны других людей. Просто эти чувства уже другие, не все люди, наверное, могут чувствовать что-то похожее.