– Ты хочешь мой номер?
– Ты, кажется, раздаешь его довольно легко, поэтому… – он пожал плечами. – Почему бы и нет?
– А, ладно. Так ты чувствуешь себя обделённым?
– Нет, это на всякий случай.
– На всякий случай?
– Ну, – сказал Эйс и потер свой подбородок. – Что, если возникнет срочность?
Я рассмеялся и покачал головой.
– Ага. Точно.
– Так ты его дал блондину, но не хочешь давать мне? Навряд ли, это справедливо.
– Ты следишь за мной?
– А разве я не говорил этого, Дилан?– спросил он, отталкиваясь от стены и позволяя рукам упасть по бокам. – Кто–то всегда наблюдает.
Я оглядел пустую парковку, а потом вернул взгляд на него.
– Никого не вижу вокруг, так что, почему ты просто не скажешь мне, чего именно хочешь?
– Чего хотел блондин?
– Свидание.
– Значит ты пойдешь с ним, когда?
– Завтра. Кажется, у него нет схожей с твоей политики, когда дело касается поцелуев.
Поэтому – почему бы и нет.
– А, – он подбросил ключи в воздух и поймал их. – Давай я подброшу тебя до твоей машины.
– Нет, все нормально.
– Дилан, – он приковал меня своими насыщенными голубыми глазами, и если это не расплавило меня прямо там в лужицу у его ног, то следующие слова сделали это. – Забирайся в мою чертову тачку.
***
Я понятия не имел, что творил. Я. Официально. Слетел с катушек. Но оказалось мне не плевать, когда Дилан скользнул на пассажирское сидение рядом со мной и дверь захлопнулась. Интерьер в Ламборджини был темным, даже под сияющим над головами солнцем. Тонированные окна и темная кожа создавали ощущение интимности, что мгновенно ускорило мой пульс.
Я представлял, каково было бы ощущать свободу, чтобы склониться над коробкой передач, взять это лицо в свои руки и смять его губы своими. Или пробежать рукой поверх его бедра, между ног и…
– Итак…я в твоей машине, – сказал Дилан.
Черт, да, это точно. Никто не был лучше осведомлен в этом, чем я. Ну, может, еще
Дилан, если то, как его зрачки расширились, являлось хоть каким–то знаком. Он наблюдал за мной, терпеливо, как будто пытался предугадать мой следующий шаг. Я понимал, что нужно завести машину, спросить, где он припарковался, и поехать. Но ничего из этого не казалось настолько важным, как впитывать и по–настоящему жить этим моментом. Я проезжал мимо и фантазировал о мужчине – об этом мужчине, который сейчас сидел в моей машине по странному космическому повороту судьбы – несколько недель, и ни за что я не потороплю ни единую секунду этого.
– Эй, – сказал Дилан. – Я могу дойти пешком, если ты передумал.
Он сместился, потянувшись к ручке на двери, и вот тогда, это и произошло. Я
протянул руку через консоль и, наконец–то, коснулся его.
До сих пор я был чрезвычайно осторожен рядом с ним, но сейчас ни хрена я не позволю ему выбраться из машины. И с этой мыслью, я нажал кнопку на ключах, и замки защелкнулись.
Голова Дилана обернулась, и я ничего не мог поделать с ухмылкой, которая изогнула уголок моих губ, в ответ на его выгнутую бровь.
– Ты серьезно только, что запер меня в своей машине?
– Может быть.
Взгляд Дилана упал на мою руку, все еще удерживающую его на месте, а потом поднял его, и то, как он посмотрел на меня из–под своих ресниц, заставило сжать пальцы.
Господи Боже, он потрясающий.
– Можешь отпустить… – произнес он, его голос заметно понизился. – Я никуда не уйду.
Умным поступком было бы убрать руку. Но, эй, я никогда не претендовал на гениальность.
– Эйс?
Я смотрел на Дилана из–под прикрытых век, пока мой мозг наверстывал то, что я творил, и затем я одернул свою руку и открыл рот, чтобы привести причины моего импульсивного движения. Именно в этот момент Дилан развернулся на своем месте и наклонился, чтобы прижать палец к моим губам.
Блять. Ох, блять. Что он делает?
– Эйс? – спросил он снова, и сейчас я сглотнул, не совсем веря в то, что позволял. Это было совсем не уместно. Будто мы целовались, или я сидел со спущенными шортами и слетевшей крышей. Но для того, к кому не прикасались так, как он страстно желал многими годами, это ощущалось всем.
– Да… – наконец, выдал я.
Хитрая улыбка, которая расползлась по губам Дилана должна была показаться достаточно опасной, но ничего не могло подготовить меня к самоуверенному мужчине,
который, казалось, довольно уверенно шел за тем, чего хотел…не взирая на цену.
– Сколько раз ты приезжал домой и дрочил на меня на этой неделе? – спросил он.
Я зажмурился, а Дилан потянул свой палец вниз по моей нижней губе, отделяя ее от верхней. Потом он опустил голову к моему уху и произнес:
– Я сбился со счета, думая о тебе.
Боже мой. Я прижал голову к подголовнику и не смог остановить себя от поглаживания ладонью своего уже офигительно твердого члена.
Дыхание затруднилось, когда признание Дилана захлестнуло меня, но прежде чем у меня появилась возможность ответить, он вернулся на свое место.
– Хотя должен сказать, что во всех них твой рот был на мне, – сказал он. – Поэтому,
действительно, жаль по поводу всей твоей неприязни к поцелуям.
Он целенаправленно провоцировал меня, и когда я бросил взгляд на него, он облизал свою верхнюю губу.
– Ты собираешься отвезти меня домой, красавчик? Или хочешь еще немного посидеть здесь?
Я хотел протащить его через консоль и заткнуть его рот своим, но в реальности, пусть никого и не было здесь прямо сейчас, это не означало, что так будет оставаться всегда, и очевидно, что рядом с этим парнем у меня отсутствовали ясность или здравый смысл.
– Домой? – переспросил я. – Тебе не нужна твоя машина?
– Моя тачка во Флориде, поэтому я хожу пешком. Я живу рядом.
Я кивнул и завел двигатель. Когда тот ожил, Дилан провел рукой по обшивке двери и застонал. Звук такой чертовски эротичный лишь добавил боли между моих бедер. Сильное напоминание о том, как отчаянно я хотел мужчину, сидящего рядом с собой. Я хотел его до того, как встретил. Но сейчас, с ним, сидящим так близко ко мне, было физически больно не дотянуться и не взять его.
Я положил руки на руль до того, как сделал бы что–то дебильное, например, схватил бы его, и потом повернулся, чтобы посмотреть на Дилана, склонившегося вперед и оценивающего стереосистему. Ладно, это достаточно безопасно. Ему нравилась моя машина.
Я могу поговорить об этом. Не то, чтобы я не катал своих друзей раньше. И даже если я не планировал везти его домой, никакого вреда это не нанесет. Я же не зайду внутрь. Ничего подозрительного… правда?
– Тебе нравится? – спросил я.
Дилан повернул голову, чтобы оглядеть меня, и его глаза, эти его поразительные чертовы глаза, сверкнули озорством.
– О, да. Мне нравится.
В тот момент я не смог сдержаться. Я засмеялся. Проклятье, а я–то думал, что это я самоуверенный.
– В смысле, машина.
– Да…так и есть, – ответил он, а потом нажал на кнопку. Тяжелые ритмы классического рока запульсировали в динамиках. – Оооо. Обожаю эту песню! – проорал он,
его правая рука отстукивала по двери ритм.
Я баловал его всего две секунды, прежде чем осознал, что понятия не имел, где он живет. Я потянулся к громкости и убавил ее. И потом, когда он нахмурился, я сказал:
– Адрес.
– Ах, да. Это может помочь, – он оттарабанил адрес жилищного комплекса, который я хорошо знал. Черт, почти все, кто приезжали в Голливуд попробовать свои силы в актерском мире, проводили некоторое время в этих квартирах. Забавно то, что они были…
– Те, что вниз по улице?
Когда Дилан засиял, было чудом, что я нашел свой язык, чтобы спросить:
– Ты буквально живешь в двух минутах отсюда?
– Эй, я пытался сказать тебе, что могу дойти пешком.
– Никто, блять, не ходит в Лос–Анджелесе пешком.