Даже, если нету света.
Привыкать к тому, что из мечты
Вырастают новые загадки,
Что режим набора высоты
Горький в той же мере, что и сладкий.
* * *
В память, как в копилку… Навсегда –
Дни мои, капели и метели,
Точки, запятые, города,
Множась на рабочие недели,
Множась, исчезая… Красный свет
Стал встречаться чаще, чем зелёный.
Дни мои. «Прощай» или «Привет».
И – дороги встречные поклоны.
* * *
Память стреляет без промаха
И попадает в меня.
Всё, что для сердца так дорого,
Вновь оживает, маня…
В принципе, всё повторяется,
И для кого-то сейчас –
Жизнь – молодая красавица
С множеством дней про запас.
Всё повторимо, и всё-таки,
Нынче – не так, как тогда.
Что-то, возникнув из воздуха,
Или, сгорев, как звезда,
Делает неузнаваемым
Свет, отражённый в душе.
В памяти – центр и окраины
Только «ещё». Не «уже».
* * *
Чужая правда встретилась с моей.
Они в глаза друг другу поглядели,
Я ощутил себя осколком цели,
Расстрелянной в упор коварством дней.
Не зная ничего наверняка,
Лишь ослеплённые неправотою,
Две правды растворялись темнотою,
Как мир с войной, незримые. Пока.
* * *
Ранним теплом прощены холода.
Что-то на радость, а что-то в досаду.
Светит и греет чужая звезда
В зарослях не Гефсиманского сада.
Что за предчувствия ломятся в грудь,
Опровергая чужие прогнозы.
Снова и снова душе не уснуть.
Где-то прощенья не знают морозы.
* * *
У разных мыслей – общая основа.
И суть её – словарное кольцо.
И даже превращаясь в дело, слово
Меняет форму, сохранив лицо.
У разных слов – похожие обличья.
Хоть это ни о чём не говорит.
Охотник вдруг становится добычей,
Храня при этом неприступный вид.
* * *
И где-то тишина незримо
Поёт беззвучно о своём.
Любовь опять проходит мимо,
Не с песней – с тишиной вдвоём.
А музыка почти что рядом.
Я слушать вновь и вновь готов...
Любовь, меня лаская взглядом,
Звучит мелодией без слов.
* * *
Уходит в парк трамвай,
А время – лишь вечернее.
Давай, душа, давай,
Словно трамвай, сквозь тернии,
В которых всё подряд –
Добро и зло – всё поровну.
Вожатый, сдай назад,
Езжай в другую сторону!
Ещё мне рано в парк,
Где тьмою ночь расплавлена…
И сердце, как маяк,
Стучит-сигналит: «Правильно».
* * *
Несладкое вино располагает к думе
О смысле бытия, неспешности пути…
И мысли в голове, как пассажиры в трюме,
Кумекают, куда нам плыть или идти.
Желанье говорить и улыбаться чаще
Душевно и легко, без лести и обид…
Несладкое вино, так ведь и жизнь не слаще.
Хотя порой светла и не горька. На вид.
* * *
Ответов на вопросы нет,
Но поиск их всё длится.
Горит и не сгорает свет,
Рождая тень на лицах.
Зачем, куда, откуда, как? –
Бог весть, моя родная...
Я знаю – свету нужен мрак,
Но почему – не знаю.
* * *
В моём вагоне нет свободных мест,
Все пассажиры – из моей судьбы,
Которой всё никак не надоест
Пытать меня: «Вот если б, да кабы,
Другой вагон, другая колея,
Других друзей и недругов глаза…»
Но лишь самим собой останусь я
И пункта назначения вокзал.
Мои друзья, пространства свет и боль,
Удачи и потери, память дней –
Со мною всё, как первая любовь,
И как последняя. Что, кажется, верней.
* * *
Гудки локомотивов маневровых,
Ночная перекличка поездов
И мыслей, от бессонницы суровых,
Как путешественник и командор Седов…
Но в мыслях, что суровы только внешне,
Вопросов вязь, надежды и мечты.
И речь друзей, и лица их, конечно,
И много ещё разного. И ты.
* * *
Среди мыслей о насущном хлебе,
О делах, долгах, вчерашнем дне,
Боже мой, журавликами в небе –
Мысли о тебе и обо мне.
И восходит, кажется, сиянье,
За собою в вышину маня,
Как награда – общее дыханье
Каждого мгновения и дня.
Каждого мгновенья, что сгорает
В пляшущем, не гаснущем огне…
И мерцает, с вечностью играя,
Память о тебе и обо мне.
* * *
От жизни-лайт до жизни-форте –
Всего лишь миг, а, может, год.
Ответ – в пространстве и в аорте,
Где слов никто не разберёт.
Ответ – и в будущем, и в прошлом, –
Живым и тем, кого уж нет,
Кто тоже думал: «Всё возможно»,
Любовью поглощая свет.
* * *
Сирень, как лучший семафор,
Сигналит: лето близко.
Печалям всем наперекор,
Минуя зону риска,
В которой мысли обо всём,
Что гаснет без возврата, –
Плывёт, как праздник, окоём.
А в нём – сирень и мы вдвоём.
И что для счастья надо?..
* * *
За спиной – не крылья, а судьба,
Всё, что удалось – не удалось,
Где мольбой сменяется борьба,
И добром никак не станет злость.
За спиной – надежды и долги,
Тени бесконечной красоты,
Эхо слов «Спаси и помоги…»
И любовь, конечно же. И ты.
* * *
Безмятежность праздничного дня,
В коей отдых представляется работой,
Как среда или четверг – субботой,
Растворяется в душе, маня
Полудетским таинством любви,
Ожиданием не чуда, так свободы.
Сквозь мгновенья, будто бы сквозь годы,
Слышу голос счастья: «Позови…»
* * *
В тишине отчётливее звуки
Одиночества, чьи струны хороши
Для печали, то есть, для разлуки,
Что порой полезно для души.
В тишине не только сладко спится,
Струны памяти тревожат сны.
И проходят вереницей лица
Кажущимся эхом тишины.
Оглушают тишину осколки
Музыки, разбитой, как сердца.
И сквозь них, сквозь толки, кривотолки,
Как пройти, не потеряв лица?
* * *
Обвинения рождают виноватых,
Виноватые рождают недовольных,
Недовольным хочется расплаты.
Брата на брата… Эхо шепчет: «Больно».
Только шёпот никому не слышен –
Недовольство шумно и жестоко…
Кровь рождается, как сок из вишен,
Как вражда из мутного потока.
* * *
Природа танца – в танцах от природы.
Под ветром ива – будто балерина.
И человек под ветром несвободы
Податлив, как танцующая глина.
Но танец, растворимый, словно кофе,
У глины проявляет твердь гранита,
Когда любовь тождественна Голгофе,
И память пляской ветра не сокрыта.
* * *
Сквозь шум прибоя слышится:
«Лета бо не стоят, и вся в небытие отходят,