В те времена государственные артели были заведением крайне ненадежным. Придут в пустую комнату, зальют её купоросом, оставят в углу палку и старый ватник и пропадут на неделю, а ты кукуй с вещичками, где придется и жди у моря погоды. Так что на ремонт собирались по очереди друг к другу друзья и знакомые. Аня вспоминает, как бывший сосед после инсульта пришел, несмотря на уговоры, помогать, но стоять не мог, поэтому резал обои, сидя на стуле. Та же картина была и при переездах. Собирались большие и малые, поднимали и несли, кто что может. Как-то накидали в грузовик книги россыпью и очень ругали хозяина за леность. Мог бы и в пачки завязать. И с благодарностью вспоминался момент, когда после сложного обмена Анина семья переехала в новую просторную квартиру. Начали разбираться, а тут вдруг явились две уже пожилые соседки со старого жилища с заявлением: «Услышали, что вы переехали, подумали, наверное, надо помочь». Да так помогли, что этого всю жизнь не могли забыть родственники Ани. Конечно, это были коренные пермяки.
Правда, по законам диалектики, оборотная сторона этого доброго обычая не заставила себя ждать и вылилась в посиделки мужиков в гаражах, как только они появились. Предлог для выпивки был безукоризненный: машина требует внимания, причем постоянного. Так «собраться в гараже» стало явлением постоянным.
Отбор в школу УО
Жалобы родителей на новые школьные порядки напомнили Ане рассказ её кунгурских коллег об их знаменитой школе № 6 для «умственно отсталых». Все началось с того, что упомянули одного из её учеников. Мальчик из детдома, у которого там констатировали задержку умственного развития, закончил 7-й коррекционный класс и поступил на кожевенный завод, куда и направляли всех выпускников. В те времена было указание довести образование масс до десятилетки. По этой причине молодца записали в школу рабочей молодежи. Дальше − его рассказ.
– Я туда походил, смотрю – у меня получается. Так и закончил 10 классов. А потом переехал в Пермь и поступил на Сталинский завод. Там мне предложили поступать в политех на вечернее отделение. Я и его закончил. Пока учился, меня сделали комсоргом завода. Теперь я член парткома. − Все это он рассказывал на традиционной встрече выпускников знаменитой шестой школы.
Один из хирургов, присутствовавший при разговоре, заметил:
– А вы знаете, как в эту школу производят отбор? Нет? Так слушайте! Одному мальчику показывают картинку, где заяц сидит на пеньке, и спрашивают, на чём сидит зайчик. «На ж….е», отвечает ребенок, который просто не знает другого слова. «Умственно отсталый», заключает комиссия и направляет его в класс.
Другой вопрос: что объединяет лодку и мост? − тут Аня подумала, что её место тоже в школе № 6. Оказывается, они оба пересекают реку. Интересно, куда стоило бы отправить сочинивших все эти тесты.
Язык и время
Интересно, как влияет время на словарный запас и языковые формы. Аня вспоминает прошлое столетие (даже тысячелетие). В консервативной провинции был свой диалект. Приезжие не всегда сразу понимали, о чем речь. Недаром шеф брал в поликлинику кого-то из ребят в качестве переводчиков. Вот пример разговора Анны с соседом.
– Я ведь чё вспоминаю! Жили мы в Разгуляе. Побегашь на улке или в ограде, домой прихиляешь, а там шамовки нету-ти и до получки ишо неделя. Папка на барахолку сбегал, новую шапку загнал за десятку. Мамка обед сготовила. А в окончательный дали четвертной. Как-нито вертися. В столовке обед стоит полтинник. А надо и чё-то на себя напялить. Шкеры каши просят. Штаны на заду исшоркались. Мужики наши не пили, смирёные были. Вот и ищут како-нито заделье, чтоб деньгу зашибить. Стариков-то звали «тыбыками» («ты бы сходил в магАзин»). А мальчишки (их малайками звали) тоже по хозяйству вкалывали почем зря. Лакомства не было. Если достанут где конфеток-подушечек, дак на драку собаку. Кто смел, тот и съел.
А на производстве тоже все запарки: то у их пятилетка в четыре года, то к празднику на Октябрьскую срочно дом сдавай. А ты гляди, чтобы в стенгазете не продернули как волокитчика. Сверхурочные не платили, а в ночную эко место делов − так ушомкаешься – не до кина и не до вина. Дед говаривал: «Вот до пенсии дожили, как бы еще до смерти дотянуть». Мужики – те зубатили: «Отвяжись, худая жисть, мне и хорошая надоела».