— Добрый день, дед, — сказал гражданский. — Ты здесь хозяин? — и кивнул головою на телегу и погреб, за дверью которого — слышно было — забавлялись малыши.
— Я, — ответил старик.
— Якуб Соколовский?
— Якуб Соколовский.
— А это твой дворец? — и он ткнул пальцем в сторону погреба.
Старик начал посматривать недовольно и хмуро. Помолчал. Вспомнил первую одинокую ночь в погребе, горячую печку, нары и сказал с вызовом:
— А ты поищи лучшего. Дворец, если хочешь.
— Мы к вам по делу, товарищ Соколовский, — вставил свое слово милиционер. — Это вот председатель вашего сельсовета, а я — от районной милиции. У вас есть трое сирот, детей сына, а у нас приказ забирать сирот войны и направлять в детский дом. Семья у вас заслуженная, государство как следует поддержит.
Старик совсем окаменел. Только колени на миг вздрогнули. Лицо его еще больше побледнело, глаза блестели, как олово. Эти глаза смутили и председателя сельсовета и милиционера. «Это все Настя Лукашова накаркала», — решил он, однако ни один мускул не дрогнул на его лице. Помолчал и отрезал стальным голосом, посматривая на обоих:
— Нет уж, братец, детей я тебе не отдам!
— Да чего вы, товарищ Соколовский, сердитесь, вам же лучшего хотят, — снова заговорил милиционер. — В детском доме детям хорошо будет. Сами знаете: и питание, и одежда, все самое лучшее — детям.
— Нет, братец, детей ты у меня туда не возьмешь, — еще грознее сказал старик. — Я был один сын в семье, у меня то же самое один сын, а это его ребятки. Не отпущу от себя свою плоть. Выращу! Еще лучше, чем в твоем детском доме! И больше не приходи ко мне с этим, братец, — и с лопатой в руках он вдруг загородил дорогу к погребу.
Председатель сельсовета и милиционер переглянулись. С лица милиционера не сходила мальчишеская важность, председатель же вдруг совсем ласково улыбнулся, не отрывая своего взгляда от глаз старика. Подошел, похлопал по плечу, сказал примирительно:
— Ничего, дед, не сердись. Силой никто от тебя детей не возьмет. Просто хотели помочь. А если очень уж будет тяжело, заходи в сельсовет, хоть чем-нибудь да поможем. Ну, спасибо, товарищ Соколовский. Пошли! — и первым как-то неуклюже зашагал к грузовику.
Когда грузовик двинулся дальше по улице, Якуб развесил на солнышке сеть. Потом позвал старую Авдулю, хотя с молодых лет не любил ее за чрезмерно длинный язык. Та вскорости явилась с корытом для стирки белья. Якуб достал из тайника кусок хозяйственного мыла, сказал, отдавая:
— Постираешь белье и побудешь с детьми, я всю ночь работать буду.
Внутри у него все кипело. Чтобы от него да забрать внуков! И когда — теперь, когда жизнь налаживается! Нет уж, не дождутся! Если что, так он и более высокое начальство разнесет. Видишь ты их, загорелось — в детский дом.
Дети уже знали о стычке, и старший похвалялся Авдуле:
— А наш дед за лопату, да как крикнет на них, так они, бабка, бежать.
— Наш дед как даст им, так они будут знать! — уверенно отозвался средний.
Младший только хлопал глазами да воинственно сжимал кулачки.
Взволнованный, разгоряченный, Якуб зашагал к Днепру. Здесь, в затоне, поднял со дна затопленную прошлой осенью лодочку, долго тянул ее по лугу на сухое место. Конопатил паклей, плавил смолу. Делал все по хозяйски солидно, сдержанно, без излишней торопливости. На окаменевшем лице уже не было видно ни волнения, ни растерянности. «И чего я на них разозлился? — думал он. — В конце концов, люди делали свое дело». И теперь он был уверен, что больше за детьми к нему не придут. Вырубив из доски весло, он вскоре плыл по Днепру, посматривая на сеть, лежавшую на дне лодки.
Начиналась теплая апрельская ночь. Было самое половодье на Днепре. Прибрежные заросли лозняка затопило, торчали только верхушки наиболее высоких кустов. Пахло молодыми липкими листочками. Совсем не слышно было взрывов, только в небе, далеко отсюда, загорались и сразу гасли ориентировочные ракеты. Порой чуть ли не над самой головой пролетали дикие утки, и старик слышал упругий свист крыльев. В полноводном Днепре качалось звездное небо. О недавних посетителях старик совсем забыл, усердно работая веслом. Только иногда думал о сыне. А может, еще и объявится? Думал и о рыбе. Рановато выплыл с сетью, это через неделю будет в самый раз.