Успех Ефимова окрылил товарищей. Пользуясь его рекомендациями, они стали совершать все более уверенные полеты над полем ипподрома. Обрадовался и Уточкин за своего недавнего ученика. Ведь Ефимов — из той самой толпы одесских мальчишек, которые души не чаяли в Сергее Исаевиче, следили за каждым его спортивным выступлением, старались во всем подражать. По примеру всеобщего кумира Михаил Ефимов стал участвовать в велогонках. А в 1908―1909 годах он дважды завоевал звание чемпиона России по мотоциклетному спорту. И вот теперь учитель и ученик поменялись ролями: Уточкин стал последователем Михаила, которого одесские газеты окрестили «рекордсменом по количеству полетов на планере».
Осенью 1909 года, с большими трудностями собрав десять тысяч франков, Сергей Исаевич отправляется во Францию. Прощаясь, говорит друзьям на вокзале:
— Ждите Ут-точкина с неба!
Эта оптимистическая фраза была порождена окрепшей надеждой на удачу…
Он снова в Париже, но уже не в качестве гонщика — работает слесарем-сборщиком на фабрике, где изготовляются авиамоторы «Гном». Собирает эти двигатели для заказчиков предприятия. Сам же Уточкин приобрести «Гном» не в состоянии: мотор стоил около пятнадцати тысяч франков, а весь самолет «Фарман» — не менее тридцати — тридцати пяти тысяч.
Вот когда Сергей Исаевич по-настоящему ощутил нужду в этих проклятых деньгах! Отец Уточкина был купцом и после смерти оставил ему некоторые средства. Однако сын не унаследовал коммерческих способностей. Отцовское наследство, деньги, заработанные в качестве призов за победы в состязаниях, он использовал для организации новых спортивных соревнований, на помощь неимущим друзьям. Но теперь, когда им всецело завладела мечта о небе, отсутствие нужного количества средств стало для Сергея Исаевича подобием тех самых, не раз упоминаемых им в беседах с друзьями, тяжелых железных цепей, приковывавших его к земле, не дававших возможности расправить крылья и взлететь.
Отказывая себе во всем, он живет в Париже впроголодь — надеется заработанными деньгами увеличить свои скромные средства, приобрести двигатель и детали для самолета, который будет строить в Одессе сам. И вдруг почтальон вручает ему пакет с одесским штемпелем… Узнал характерный росчерк на конверте своего соученика по Ришельевской гимназии в 1886―1891 годах, соперника на велогонках, известного банкира И. С. Ксидиаса. Сердце забилось учащенно: неужели дело сдвинется с мертвой точки?! Уж кому-кому, а Ксидиасу больше, чем другим одесским толстосумам, Сергей Исаевич говорил о своих замыслах, рисовал выгодные перспективы нового дела. Но Ксидиас, как и другие, не торопился с ответом. Неужели банкир-скептик наконец-то «дозрел» и поддержит замысел Уточкина?
Сергей Исаевич пробегает глазами письмо. Да, кажется, так и есть. Финансист пишет, что «решился» — заказал в мастерских Анри Фармана аэроплан, который по прибытии из Мурмелона в Одессу будет обслуживаться «дельным механиком-французом». Теперь слово за Уточкиным: к письму приложен текст договора, который будет связывать Ксидиаса с будущим «собственным пилотом»: банкир оплатит его обучение в летной школе Фармана в Мурмелоне, после чего Сергею Исаевичу следует три года работать на хозяина за определенное жалованье — совершать публичные демонстрации полетов в городах России, действуя только по указке Ксидиаса, безропотно выполняя волю этого новоявленного авиационного предпринимателя.
«Спасибо за „дружескую заботу“, господин банкир!» — подумал оскорбленный Уточкин. Нет, он ни за что не подпишет этот унизительный кабальный контракт… В Одессу отправил письмо с отказом, полное иронии и желчи.
Предложение банкира убеждает Сергея Исаевича в том, что единственный путь — самому построить аэроплан. Он уже обзавелся чертежами, некоторыми деталями. Но как дорого стоит двигатель «Гном»! Приходится остановить выбор на моторе вдвое меньшей мощности и значительно более дешевом. Уточкин покупает у предпринимателя Анзани два двигателя по 25 лошадиных сил и возвращается домой, чтобы строить аэроплан типа «Блерио».
Президент Одесского аэроклуба генерал Каульбарс решил поддержать эту идею и предоставил ему в помощь несколько матросов-умельцев из морского батальона.