был обязан какой-то пицце. Она положила его перед Эльске, и они на
цыпочках вышли прочь, дав возможность мыши начать грызть сыр.
Как только все отошли оттуда подальше, Розанна закрыла тяжелую дверь.
Мониторы теперь показывали Эльске, счастливо грызущую свою моцареллу.
Если поле было правильно настроено, то частное локальное пространство-
время мыши скоро будет искажено таким образом, что позволит отправить ее
на один час вперед в будущее. Они не стремились сделать это испытание
излишне сложным: установленные координаты должны были, в данном
случае, переместить мышь лишь во времени, а не в пространстве. Вопрос
был в том, сможет ли Эльске остаться целой и невредимой. Если она это
сможет, то есть надежда, что то же самое произойдет и с человеком.
.
Розанна увеличила изображение на одном из экранов, чтобы им было все
ясно видно. Теперь четко можно было понять, что Эльске – это мышь, а не
просто маленькая белая точка, растворявшаяся на каком-то фоне. Когда сыр
кончился, Розанна спросила: «Сейчас?»
Сидевшая рядом с ней Джейд сказала: «Вводи коды».
Вновь начался грохот, а затем на экранах сверкнули молнии.
Мышь вскоре исчезла.
Розанна переключилась, и изображение опустевшего хранилища на экранах
сменилось каким-то абстрактным рисунком. «Теперь будем ждать».
Джон указал на схему на экранах. «Окей, а это что?»
«А это мой последний шедевр. Ну… мой, Джейд и Антона».
Джон внимательней вгляделся в один из экранов. Без объяснений он ничего
не мог тут понять. Схема могла отображать почти ничего, или же вообще
ничего. Но Розанна оттолкнула назад свое кресло, и на лице ее появилось
триумфальное выражение.
«На ней отображаются энергии хранилища», сказала она. «Именно над этим я
сейчас работаю… есть над чем поработать ночью, когда вас, ребята, тут не
будет».
«Это поможет решить все наши проблемы?», спросил Джон.
Розанна погасила три экрана, затем встала и, обойдя пульт управления, указала на другой экран. «У нас есть возможность создать пространственно-
временную карту для того, чтобы отыскать узловые точки во времени, где
временнЫе потоки расходятся, отрываясь друг от друга. Смотрите сюда».
Она вернулась к пульту, горя научным пылом. Она не стала садиться, ввела
код, а затем стала двигать своей компьютерной мышкой по коврику. На
мониторе нарисовался красный круг. «Вот здесь, в 1984 году, что-то
происходит, чего я пока не могу даже начать распутывать. Мы все наверняка
знаем, что это такое». Она нарисовала еще один круг, вновь сев, пока
работала. «Теперь взгляните сюда. В 1994 году также наблюдаются
энергетические всплески. А теперь позвольте мне все это упростить».
Изображение снова сместилось. Теперь на экране появилась довольно
простая диаграмма, которая разветвлялась, словно дерево. «Представьте себе
пространство и время, а также разные временнЫе потоки как пятимерное
пространство».
«Легче сказать, чем сделать», сказал Джек с усмешкой. «Мне кажется, и в
четырех-то сложно разобраться».
«Вы скоро этому научитесь», сказал Антон.
«Уверен, что смогу. Придется по работе».
«Взгляните сюда», сказала Розанна. «Вы увидите, что это не имеет значения.
Мы можем сократить это до двух измерений для визуализации – именно это я
тут и сделала. Пространственные значения нас в данный момент не
интересуют». Она вновь с помощью клавиатуры и компьютерной мыши
создала красный круг на экране. «Точность большинства из этих точек
ответвлений относительна; у меня не хватает уточненных программных
характеристик, чтобы точно их расположить. Но то, что я здесь отметила, это
действительно происходит. Мы видим крест в мае 1994 года. Это налет на
Кибердайн».
«А как насчет нашего периода, здесь и сейчас?»
«Мы слишком близки к критической точке; я не могу точно ее определить, отобразив должным образом на этой карте, находясь внутри. Похоже, мы
находимся у другой узловой точки, или даже целой череды их».
«Ты хочешь сказать, что будущее не предопределено?», спросил Джон,
переглянувшись с матерью, а затем взглянув на Т-799. Та казалась абсолютно
невозмутимой, поэтому он просто пожал плечами. Терминатору все же
предстояло еще многое узнать о людях.