«Три тысячи футов и сто двадцать узлов», сказал Антон. «Мы будем на месте через три часа».
«Хорошо», сказала Сара. «Думаю, это лучшее, на что мы способны».
Она была права: Джон хорошо знал, что это как раз их максимальная скорость полета.
Первым их пунктом назначения являлось животноводческое ранчо, принадлежавшее Элайдже Симмондсу и двум его двоюродным братьям.
Джон с трудом мог вспомнить этих кузенов Симмондса и их семьи; он не был у них со времен своего детства, однако мама, кажется, им доверяла. У них на ранчо имелась посадочная полоса, и у них была собственная «Сессна Гранд Караван» (легкомоторный самолет), который мог перебросить всю их компанию на тысячи миль через весь континент в гораздо более комфортных условиях, чем «ДжетРейнджер», и намного быстрее.
С помощью GPS они направились на своем «ДжетРейнджере» точно к ранчо Симмондсов. Затем, как это и запланировал Энрике, они сделают еще одну остановку в Техасе, за ними последуют Арканзас, Теннесси и Западная Вирджиния — если все пойдет хорошо, они смогут добраться до Вашингтона примерно за сутки на нескольких легкомоторных самолетах. Это зависело лишь от того, будут ли все эти люди им содействовать.
«Так, а что же там с теми двумя?», спросила Сара, которая, казалось, теперь успокоилась, когда Антон явно овладел полным контролем над вертолетом.
«С этими Крузом и Лейтоном? Как думаете, как они будут действовать, если мы их не остановим?»
«Ты у меня спрашиваешь?», спросила Розанна.
«Я спрашиваю у всех, у кого может быть ответ на этот вопрос».
«Ну, хотела бы я знать».
«У тебя есть какие-нибудь соображения, Джейд?», спросил Джон. «Или у тебя, Антон?»
«Непонятно», сказал Антон. Затем он добавил: «Однако у нас есть своя версия».
«Т-ХА был экспериментальной моделью Терминатора», сказала Джейд. «Нам неизвестны все его возможности». Она помолчала несколько секунд, наверное, опять переговариваясь с Антоном. Наконец, она сказала вслух:
«Мы считаем, что у этого Терминатора мог быть запасной план».
«Хорошо», сказал Джон. «И что это может быть за план?»
«Нам известно, что он способен контролировать разум с помощью нейронного перепрограммирования. А вот чего мы не знаем, это может ли он передавать другим эту свою способность. В принципе это представляется возможным».
«Что? Как?»
«Он способен передавать определенное количество программируемого жидкого металла в организм человека. Это количество не должно быть большим».
«Так, дайте-ка я это переварю. Вы думаете, он мог усилить способности еще кому-нибудь, чтобы тот мог перепрограммировать людей, так же, как он это сделал с Розанной?»
«Все верно», сердито сказала Розана, «обсуждаете меня, словно меня тут и нет. Чего другого я должна ожидать?»
«Мы точно не знаем», сказал Антон, проигнорировав ее на данный момент.
«Это лишь версия, но она имеет под собой основания», сказала Джейд. Она наклонилась к Розанне, где ученая с Терминаторшей теснились на переднем сиденье. «Что-то неверно в том, что мы предложили?»
«Нет, нет. В каком-то смысле все это вполне разумно. В противном случае Джека придется очень сильно убеждать. Даже не представляю себе, как они смогут с ним справиться, если не будут готовы применить что-нибудь вроде этого».
«Поэтому нам нужно держать их подальше от него завтра-послезавтра», задумчиво сказала Сара. «Не знаю, как нам это сделать. Хотелось бы мне, конечно, чтобы мы уже сейчас этим занимались там, на месте».
«Не так уж и много мы можем сделать. Я бы просто продолжала ему звонить.
Конечно, я не смогу сказать, был ли перепрограммирован Джек или нет.
Полагаю, ему решать, как уберечься от беды. Хотела бы я знать, какие выводы он сделал, когда услышал по телефону голос Оскара».
«Да, нам бы всем этого хотелось».
«Но я думаю, что он что-нибудь предпримет. Он не станет рисковать, если будет происходить что-нибудь столь же странное. И я знаю, что и Саманта ему это не позволит… она очень осторожна, всегда, что бы она ни делала».
Сара скептически усмехнулась. «Да, в тебе столько веры в этих людей. Ты не заметила случайно, что им удалось уничтожить человеческую цивилизацию, по крайней мере, в целых двух вселенных, причем только в тех, о которых мы знаем? Прошу простить меня за мое неверие».