Хорошо, что здесь ему не приходилось думать о всяких мелочах. Какая разница, что о нем подумают злобные обитатели этого мира? Возможно, если они сочтут его психом, станут держаться подальше? Хотя конечно это бред…
Учитель дошел до обшарпанной пятиэтажки и осмотревшись по сторонам, зашагал к подъезду. Ему нужно отдохнуть. Нужно собраться с мыслями и подумать над планом побега из этого мира. А может, если повезет, он найдет лифт и выберется уже сегодня?
Толкнув дверь, Евгений вошел в темное помещение и задержался на пару секунд у дверей, чтобы дать глазам возможность привыкнуть к темноте. В подъезде было прохладно и пахло сыростью. Сверху доносился звонкий стук капель, эхом отдающийся по всем лестничным пролетам.
– Есть кто? – еле слышно выдохнул Женя, надеясь на то, что ему никто не ответит.
Какое-то время стояла тишина, прерываемая только звонкой капелью. А потом Женя услышал приближающийся топот ног. Звук похоже шел с пятого этажа и у него было время, чтобы покинуть подъезд, до того, как это нечто до него доберется. Но он медлил… Ждал чего-то.
Сил практически не осталось. И учитель знал, что он не успеет убежать далеко. Он был слишком вымотан этим днем. Практически истощен… Да и не хотел он уходить. Усталость давила на плечи каменной плитой. И единственным желанием мужчины был сон. Он не мог заставить себя бояться. И кажется ему надоело прятаться.
А звук шагов становился все ближе и все различимее…
Глава 12 часть 1
Нет смысла пытаться заглянуть в будущее, чтобы уберечь себя от ошибок. Исправив одну оплошность, можно навлечь на себя гораздо большие беды. Нужно научиться принимать все удары судьбы, воспринимая их как руководство к будущей жизни…
Женя стоял прислонившись спиной к подъездной двери и ждал. Ждал, когда тот, кто быстро спускался, перепрыгивая через ступеньки, доберется до первого этажа. И ему не было страшно. Более того, он даже испытывал некое нетерпение, желая увидеть какой облик примет очередное порождение этого мира.
И вдруг шаги стихли.
Учитель постоял пару секунд, а потом сделал шаг вперед, стараясь заглянуть наверх. Но на ступеньках никого не оказалось. И мужчина решил, что после того как он перестал бояться, монстр просто исчез. Ведь Евгений перестал кормить чудовище своим страхом. Он вообще не испытывал никаких эмоций. Все о чем он мог думать – это сон. Он хотел лечь и немного отдохнуть. Прикрыть глаза и просто полежать. Сил практически не осталось.
Ухватившись рукой за перила, учитель начал подниматься по ступеням. Нельзя сказать, что он очень осторожничал. Он просто шел вперед, надеясь на то, что ему удастся найти приличное помещение, где он сможет перевести дух.
Приблизившись к первой попавшейся двери, Женя вошел внутрь, осматриваясь. Помещение выглядело так же как класс в котором он преподавал. Огромная комната, заставленная партами с перевернутыми стульями. Пахло хлоркой, которую школьная уборщица щедро добавляла в воду для мытья полов. Даже линолеум выглядел слегка влажным. Как будто Тамара Федоровна только что была здесь. И от иллюзорности того, что вокруг все выглядело таким привычным, Евгению стало легко и спокойно.
Он отодвинул свой стул и присел, вытянув ноги. Окинул усталым взглядом класс и прикрыл глаза. Ему было спокойно. Настолько спокойно, что он даже забыл о том, что находится в другом мире. Сквозь накатившую дрему он услышал звук прозвеневшего звонка. А потом класс наполнился гомоном голосов и топотом ног. Евгений приоткрыл глаза, но никого не увидел. Он снова откинулся на спинку стула и задремал. Женя слышал, что звуки вернулись. Слышал, как дети беззлобно подразнивают его за то, что он спит во время урока. И все это казалось ему настолько нормальным, что он растянул губы в счастливой улыбке. Впервые за несколько дней, он почувствовал себя в безопасности. И ни погибшая жена, ни сбрендившая Даша больше его не мучали.
Ему снился сон о том, что он стоит у доски и выводит мелом формулы. Ученики за его спиной перешептываются, обсуждая вечернюю прогулку в торговый центр. А он даже не злился, он был счастлив. Наблюдал, как мел скользить по черному полотну доски, ложась неровным слоем. Это его успокаивало. Дарило ощущение, что он вернулся к нормальной жизни.