При иных обстоятельствах Рэднал вел бы себя с таким человеком весьма осторожно, но сейчас ему было гораздо легче с моргафцем, чем с Тогло зев Памдал. Взглянув на раскрытый альбом, он заметил:
— Отличный рисунок, свободный… э-э…
Моргафец протянул вперед обе руки в традиционном приветствии своего народа.
— Дохнор из Келлефа. Благодарю за интерес, — тоном дав понять, что имеет он в виду совсем другое: «Перестань за мной шпионить!»
Рэднал вовсе не собирался за ним шпионить. Несколькими точными движениями угля Дохнор изобразил лагерь: кострища, олеандры перед туалетной кабинкой, пасущиеся ослы… Как всякий работающий в поле биолог, Рэднал недурно рисовал, но до Дохнора ему было далеко. Военный инженер не управился бы лучше. —
Промелькнувшая мысль возбудила его подозрения, и Рэднал посмотрел на моргафца более внимательно. У того была военная выправка — что ни о чем не говорило. Многие мор-гафцы находились на воинской службе; по размерам гораздо меньше, чем Тартеш, это островное государство никогда не уступало в сражениях. Если Дохнор — разведчик, почему он приехал сюда, в Котлован-Парк, а не в окрестности какой-нибудь базы на побережье Западного океана?
— Надеюсь, вы закончили изучать мою работу? — ядовито процедил моргафец. — Может, отойдете и дадите завтрак кому-нибудь еще?
— Конечно, — как мог холодно ответил биолог. Да уж, Похнор в полной мере обладал пресловутым моргафским высокомерием. Может быть, это доказывало, что он не пгтион — шпион вел бы себя помягче. А может, настоящий шпион — в расчете на то, что никто не ожидает от щлиона шпионского поведения, — специально напускает такой вид, чтобы развеять подозрения… Рэднал понял, что цепочка рассуждений потянется бесконечно, насколько хватит воображения. Он сдался.
Когда завтрак был съеден, а спальные мешки сдуты и сложены, группа вновь оседлала ослов, чтобы продолжить путь в Котлован-Парк. Как и накануне, Рэднал предупредил:
— Сегодня тропа будет круче. Идем медленно и осторожно.
Едва его голос стих, как почва под ногами задрожала. Все застыли, кто-то даже "вскрикнул испуганно. Птицы, наоборот, дружно смолкли.
Рэднал жил в стране, подверженной землетрясениям, всю свою жизнь и безмятежно ждал, пока дрожь прекратится. Через несколько секунд все успокоилось.
— Не тревожьтесь, — сказал он. — Этот район Тартеша сейсмически активен, вероятно, из-за давным-давно высохшего моря — земная кора до сих пор приспосабливается к исчезновению веса воды.
Дохнор из Келлефа поднял руку.
— А что, если землетрясение — как сказать? — разрушит Барьерные горы?
— Тогда Низина будет затоплена. — Рэднал рассмеял ся. — Свободный, если уж этого не произошло на протяжении пяти с половиной миллионов лет, я не лишусь сна от беспокойства, что это случится завтра или в любое другое время, пока я в Парке.
Моргафец коротко кивнул.
— Достойный ответ. Продолжайте, свободный.
Биолог едва подавил порыв отдать честь — Дохнор говорил с той же естественной властностью, с какой отдавали приказы тартешские офицеры. Рэднал взобрался на своего осла, подождал, пока туристы выстроятся сзади в ломаную линию, и взмахнул рукой:
— Поехали!
Тропа, усыпанная валунами, была всего шести-восьми кьюбитов шириной и очень извилистой. Животное Рэднала ухватило гладиолус и сжевало его. Это напомнило гиду, что он забыл кое о чем предупредить своих подопечных.
— Ни в коем случае не позволяйте ослам пастись. В нижней части Парка наряду с обычными минералами почва содержит селен и теллур, которые концентрировались при испарении моря. Местным растениям это не вредит, однако наверняка повредит — быть может, смертельно, — ослам, если они съедят что-то не то.
— А как нам узнать, что то, а что не то? — спросил Эльтзак вез Мартос.
Рэднал почувствовал желание спихнуть его с тропы и заставить катиться кубарем до самого дна Котлован-Парка. Этот недоумок наверняка приземлится на голову, которой, судя по всему, от падения на каких-то несколько тысяч кьюбитов хуже не будет… Тяжелая работа: держать болванов-туристов в узде!
— Не позволяйте ослу вообще что-нибудь жевать. Мы везем с собой необходимый запас фуража, а в базовом лагере внизу есть еще.
Некоторое время группа двигалась в тишине. Затем Тог-ло зев Памдал сказала:
— Эта тропа напоминает мне спуск в Большой каньон, что в Империи Стекия на Двойном континенте.
Рэднал почувствовал одновременно радость, что она с ним заговорила, и зависть к богатству, которое давало возможность путешествовать… Значит, всего лишь дальняя родственница Наследственного Тирана?
— Я видел только фотографии, — с легкой тоской произнес он. — Внешнее сходство, наверное, есть, но каньон формировался совсем иначе — эрозией, а не испарением.
— Конечно, — согласилась Тогло. — Я сама видела только фотографии.
— Вот как? — Что ж, может, она и в самом деле лишь дальняя родственница. — Гораздо больше похожи на каньон нагромождения камней в теснинах, оставленные реками до впадения в Горькие озера на дне Низины. Одно озеро, между прочим, находится на территории Котлован-Парка, хотя оно часто пересыхает — Далорц несет слишком мало воды, чтобы хорошо его подпитывать.
Чуть позже, когда тропа изогнулась на запад, обходя большую известняковую скалу, впереди открылся подернутый дымкой брызг водный поток, несущийся ко дну Низины. Туристы в восхищении замерли.
— Это Далорц? — спросила Лофоса.
— Да, — ответил Рэднал. — Русло реки чересчур переменчиво, чтобы строить тут, на сходе с древнего континентального шельфа, электростанцию. Хотя на других, более крупных реках мы это делаем, на три четверти обеспечивая свои потребности в энергии, — еще один плюс Низины.