Хичкок Джеффри
В ногах правды нет
Джеффри ХИЧКОК
В НОГАХ ПРАВДЫ НЕТ
Перси вскапывал грядку, на которой раньше росла клубника. Вдруг он замер, опершись на лопату, - у него родилась тема для нового стихотворения. "Слава, что Грецию возвеличила, Риму дорогу открыла, - так клубника славу свою передаст низким клубням картошки..."
Он собрался было развить эту идею, но заметил свою жену, которая тоже пришла в сад, а потом увидел кое-что еще.
- Иди-ка сюда, - сказал он, - я только что обнаружил, что если встать вот здесь, то Тоху-стрит видно всю целиком.
- И правда.
- Там на этой улице, домов пятьдесят, а ведь я никогошеньки оттуда не знаю. Это ужасно.
Но Паули ничего ужасного в этом не видела; она считала, что это совершенно нормально. Они даже со своими соседями на Тиойе стрит были едва знакомы - так откуда же им знать тех, кто живет на Тоху-стрит - пусть они и ходят по этой улице чуть ли не каждый день.
- Неужели ты не понимаешь, - упорствовал Перси, - что если нам неинтересны собственные соседи - о чем они думают, чем живут, - как можно надеяться на то, что разные народы поймут друг друга? Что они будут жить в мире и согласии?
- Устроил бы ты перекур, милый, - сказала Паули.
Перси вздохнул и пошел вслед за ней к дому. По пути у него возникли новые строчки и, войдя в гостиную, он тут же схватил карандаш и бумагу, чтобы записать их.
Кто живет в доме один?
Может быть, мистер Дункан или Динн?
А в доме напротив, с цифрой два у дверей
Индус? Мусульманин? Христианин? Иудей?
В доме большом под номером три
Места хватило б для целой семьи.
А живет там, наверно, лишь вдовица Мак-Ги,
Она мне предложит на чашку чая зайти.
Кто знает? Чья это забота?
Кто там живет в доме номер три.
Кто живет в доме восьмом?
Старик мистер Фромм?
Он так одинок, он стоит, опершись на калитку,
И время тихо ползет мимо него, как улитка?
А вот мисс Саттон,
Живущая в доме девятом,
Пеленки развешивает сушить
И тихо вздыхает, и в тоске угасает?
Кто знает?
Всегда ль миссис Хадсон,
Из дома пятнадцать,
Подтянута и опрятна
И чудо как аккуратна?
Тогда как миссис Бернулли
Из дома тридцать - кокетка?
(Вот так мы вас обманули)
Веселятся ль
В доме двадцать?
А в сорок втором
Не едят ничего, кроме макарон?
Кто знает? Чья это забота?
Посмеет ли кто в этом мире
Постучаться в дом двадцать четыре?
Мне ли не знать,
Какие опасности может скрывать
Эта жуткая дверь дома двадцать четыре?...
Вошла Паули с чайным подносом в руках.
- Послушай, какие стихи я написал, - сказал Перси и стал читать вслух, пока она разливала чай. - Ну как?
Паули была недовольна.
- Почему у тебя всегда так много рифм?
- Так получается - если я в хорошем настроении.
- У тебя, стало быть, всегда хорошее настроение.
- Выходит, что так, - а разве это плохо?
- Нет, наверно, но в "Слушателе" тебя никогда не напечатают.
- Кто знает? Чья это забота? Кто "Слушателю" доверит стихи, которые вышли не так уж плохи? Вкусные ты лепешки испекла. - Так он перешел к делам земным, а его мысли между тем текли своим ходом. Он снова включил свою автоматическую защитную систему.
У Паули был тот недостаток, что она беспрестанно тараторила и если Перси до сих пор не сошел с ума и не стал неврастеником, то только потому, что не вслушивался в ее слова, а полностью отдавался собственным мыслям. Это и был его "автоматический механизм", который позволял ему ронять время от времени - примерно каждые 30 секунд - "Да, дорогая" или "Нет, дорогая", или "Подумать только".
Паули продолжала болтать без умолку, а Перси раздумывал над проблемой зловещего обитателя дома номер двадцать четыре. Быть может, там живет русский шпион, посылающий стихи из "Слушателя" в Москву, потому что был уверен, что эта абракадабра-шифровки.
- Знаешь, дочь кузена миссис Джоунз, - та, что вышла замуж за коммивояжера, - родила на прошлой неделе близнецов. У нее сейчас четыре девочки. Еще чаю?
- Да, дорогая. - Или, может быть, это торговец белой костью, который замышляет похищение четырех дочерей миссис Джоунз, чтобы продать их потом в веселый дом в Буэнос-Айресе.
- У Стивенсонов взломали флигель и украли драгоценностей на две тысячи долларов. Слыханное ли дело - оставлять такие ценности в пристройке? Да еще и телевизор!
- Нет, дорогая. - Это место, где воры прячут краденное. Хозяин дома стоит на стреме, пока люди в масках вносят в дом 24 награбленные бриллианты и телевизоры.
- Миссис Браун говорит, что ее дядя изобрел электронную собаку. Если в дом заберутся чужие, она рычит и лает, но если ты свой, ее можно погладить.
- Подумать только. - В этом месте живет сумашедший профессор. Он делает роботов в виде ужасных чудовищ, которые ночью разгуливают по улицам и пугают прохожих до смерти.
- Анкинсоны придут сегодня к чаю, но они появятся не раньше половины четвертого, потому что сначала поедут в больницу навестить ее двоюродного брата, у которого...
- Да, дорогая. - Человек из дома 24 задушил свою жену, потому что она трещала не переставая.
- Ты не слышишь ни слова из того, что я тебе говорю. - Она ласково похлопала его по колену. - Так ведь?
Перси моргнул и всплыл на поверхность. Такое уже случалось не раз.
- Прости, дорогая, мне просто не дает покоя дом 24.
- Если этот дом тебя так занимает, почему бы тебе не сходить туда и не навестить тех, кто там живет?
- Прекрасная мысль. В самом деле, почему бы не зайти во все эти дома по порядку? Вот прямо сегодня и начну!
- Ну и умница, - ответила Паули, прекрасно зная, что ее благоверный слишком робок, чтобы стучаться к незнакомым людям.
- Вздремну после обеда - и пойду. Бонзо с собой не буду брать, может, они не любят собак.
- Смотри, оденься потеплей.
- Шарф надену, - сказал Перси, глядя в окно на яркое осеннее солнце.
- И долго не ходи. Аткинсоны придут примерно в полчетвертого.
- О, Аткинсоны придут к чаю? А я и не знал.
- В половине.
Паули знала, что упреки бесполезны.
Десять минут третьего Перси уже шагал по Тоху-стрит. С самого начала его ждало разочарование. Первый дом с конца был под номером сорок семь, но имя на почтовом ящике оказалось Джонсон, а вовсе не Стэм. Перси вздохнул и двинулся дальше, возможно, впервые за все время внимательно присматриваясь к этим домам. Таблички с именами жильцов по большей части отсутствовали, а когда и встречались, то имена вовсе не рифмовались с номерами... Миссис Хадсон, у которой был такой большой выбор домов на -надцать, предпочла поселиться в доме 37! Ну надо же! Поэтическая фантазия Перси постепенно таяла. Он взглянул на дом 24 с некоторым трепетом, но дверь этого дома вовсе не производила впечатления "жуткой". Она была солидная, с наборным рисунком, а сам дом, с большими приветливыми окнами и черепичной крышей, был обшит клиновидными дощечками и покрашен в зеленый свет. К крыльцу вели две ступеньки. Приятный, пусть и ничем не примечательный дом.
Участок, на котором он стоял, довольно круто уходил под гору, и Перси подумал, что, наверное, задняя часть дома сильно возвышается над землей и под ней, вероятно, находится гараж. И в самом деле, подъездная аллея вела вниз, за дом. Садик перед домом был ухоженный, но не такой вылизанный, как перед N 15, куда Перси ни за что не рискнул зайти, из страха натоптать.