Меня сковывал холод, голые ступни жгло от боли при каждом новом шаге. Но, несмотря на это, рука уверенно держала рукоять револьвера. Со взведенным курком. Он ждал меня. Не сводил с меня довольного взгляда. Расслабленно опирался на практически уничтоженный алтарь и улыбался. Его внешний вид разительно отличался от моего. Кожаная черная обувь, идеально сидящие брюки, белоснежная распахнутая на худощавой груди рубашка. Волосы по-мальчишечьи растрепаны, а очки канули в лету.
Я не раз встречала этого человека, но никогда раньше не встречала ЕГО.
— Нашла все-таки, — констатировал, глядя на оружие в моей руке.
— Мне помогли, — хмуро ответила.
— Не думал, что успеет, — иронично хмыкнул. — Оно тебе не понадобится.
— Я проверила — рабочее. Полагаю, лишним не будет, — возразила, останавливаясь прямо перед ним в нескольких метрах.
— Это вряд ли, — жуткий смех эхом прокатился по церкви. — Тебе идет. Ты так прекрасна.
— Где он, Пастырь? — оставила его выпад без ответа.
— Его больше нет. И никогда не будет, Мия. Забудь, — отрезал. — Довольно вопросов. Кажется, кого-то не хватает. Не так ли, моя Вселенная?
— И? — он оттолкнулся от алтаря и прошел за него. Только сейчас я заметила, что там располагалось нечто высокое и большое, укрытое черной тканью.
— Какой ритуал обходится без свидетелей? — его ладонь потянула ткань вниз, и та послушно соскользнула.
Когда-то я сказала Авдееву, что не боюсь Пастыря. Он стал для меня одним из череды безумцев, входящих в мою жизнь каждый новый день. И сейчас я не испытывала страха. До того момента, когда ткань обнажила находящееся за ней.
Мной овладел не страх. А первобытный ужас. И обращен он был вовсе не к мужчине напротив меня, а к двум близким людям, закованным в цепи за стальными прутьями. В тот момент мне казалось, что сердце перестало биться.
— Нет необходимости в оружии. Опусти руку, Мия, — он протянул мне ладонь. — Ты не сможешь ничего изменить. Лишь усугубишь происходящее. Задай себе вопрос — готова ли ты пожертвовать ими? — глядя в родные скованные ужасом глаза, без промедления приняла решение.
— Так считаешь? — впервые за все время улыбнулась. — Неправильные вопросы задаешь, Пастырь.
— А какие нужно?
— Готов ли ты пожертвовать мной? — сделала шаг назад и сняла с прицела мужчину. — Занятная штучка, — прокрутила револьвер вокруг своей оси. — Я тут по дороге потеряла кое-что. Не спросишь, что именно?
— Что? — его тело напряглось, а лицо нахмурилось.
— Здравый смысл, — вскинула руку вверх и нажала курок. Оглушающий выстрел раздался над моей головой. Теперь Пастырь не улыбался. А вот я улыбалась. От всей души. — Итак. Повторюсь. Готов ли ты пожертвовать мной? — дуло револьвера переместилось на мой висок. Горячая поверхность легла на охладевшую кожу.
— Что ты, мать твою, делаешь??? — Пастырь взорвался. — Положи его сейчас же!!!
— Не будет спасения, ведь спаситель не придет, — повторила его слова. — Мне не нужен спаситель, Пастырь. Я не жертва. Не спорю, когда-то ею стала по твоей милости. Но это было слишком давно. Ты полагаешь, что все держишь под контролем, и единственное существующее в этом здании чудовище — это ты. Проверим твою теорию? Потому что, как мне кажется, в ней существуют значительные пробелы, — палец ложится на курок.
— Убери оружие от лица, Мия, — прорычал, а в глазах промелькнуло что-то. — Ты просто дразнишь меня. Это не серьезно.
— Еще одна теория? Будет весело, — я расхохоталась и нажала на курок. Глухой щелчок потерялся в завывании набирающей обороты вьюги. — Классный аттракцион, да, Пастырь? — с вызовом в глазах смотрела на побледневшего мужчину.
— Я тебя разорву, — растерянность сменилась злостью.