Выяснив, где находились нужные мне сведения, быстро отыскала нужный стеллаж. Книг было много, и ни одна не казалась мне знакомой. Пробегала взглядом по чуть запыленным корешкам, а мыслях крутились слова библиотекаря. Она выбрала меня. Быть может, подобравшись совсем близко, я стала невольной жертвой? Глаза переместились наверх и зацепились за часть нарисованного потолка. Прямо надо мной находился кусочек звездного неба. В тусклом желтом свете, освещающем каждый пару метров ряда, звезды смотрелись особенно ярко. А что если?
— Можете мне помочь? — вынырнув из лабиринта стеллажей, нашла библиотекаря.
— Да, конечно.
— Вы говорили, что тут была альтернативная церковь. Сохранились ли какие-либо данные об этом?
— А как же? Минуту, — мы оказались снова перед уже знакомыми корешками, — да где же ты… А вот, — на мои ладони легла увесистая книга, — история здания. Знаете, это весьма символично.
— Что?
— Рисунок вверху над содержимым этой секции. Никогда раньше не замечал, пока Гриша не обратил на это внимания. Это не звездное небо. Это авторское изображение Вселенной. Она есть начало и есть конец. В этом мире могут существовать разные формы жизни, физические и духовные, но она — исток и завершение всего. Поговаривают, что потолок расписывал сам основатель. Считаю, что у него с головой был непорядок, но художником он был отменным. Как думаете? — он слегка улыбнулся.
— Красиво, — согласилась. — Оставите меня?
— Конечно, — он кивнул и исчез из виду, а я опустилась на пол около соседнего стеллажа и раскрыла книгу. Бред сумасшедшего, не имеющий никаких связей с канонами религиозных учений. Не удивительно, что суд запретил деятельность это так сказать церкви. Как я уже говорила, все оказалось на поверхности. Просто эта поверхность оказалась для нас слишком незнакомой и непонятной. Чужое безумие — это еще одна реальность существующей действительности. Авдеев застал меня на прочтении тридцатой страницы. Бесшумно опустился рядом и с интересом заглянул в открытые страницы.
— Решили почитать?
— Можно и так сказать. Что у Вас?
— Восемь фамилий из двенадцати. И Ваша. Нам несказанно повезло впервые за весь период дела, — мужчина оживился. — Кстати, в Вашем листе эта книга тоже значилась.
— Наш субъект — последователь вот этого, — кивнула на книгу. — Смотрите, — перелистнула несколько страниц, — основатель этого учения Евгений Благов. Какие-то базовые понятия у них тоже присутствуют, но в извращенном представлении. Обратите внимание вот сюда, — пальцем ткнула в нужную строчку. — И придет собиратель душ на Землю, и вычленит из тел человеческих двенадцать ангелов. И будут они подношением для вечного, и откроется путь к бесконечному. Покажет лик бессмертная Вселенная, и будет это прекрасно. В слиянии с Вселенной познает он начало и конец всего и обретет бесконечность.
— Это просто… — Авдеев не нашел слов. — Стало быть у нас тут безумный сектант? Выходит то, что было известно о нем, может вовсе оказаться неверным.
— Безумный — ключевое слово. Допустим, мы можем объяснить теперь его религиозные увлечения, но остается образ невест. К ним в отличие от ранних жертв он относился более бережно. Доза препаратов была четче подобрана, и девушки умирали не испытывая мучений.
— Ну и намешал он…
— А что если он и не мешал? А у него психическое расстройство или последствие травмы?
— То есть вся эта ересь не расстройство? — иронично выдал Иван.
— Безумие и вера разные понятия, майор. Нужно собрать информацию о Благове и его последователях. Особое внимание уделить детям входящих. Детская психика более нестабильна. Также немаловажен процесс суда над Благовым — от улик до действия защиты. Что до жертв — они были одиноки и увлекались религиозной литературой, так ведь? — майор кивнул. — Мельнику оказалось этого достаточно. А Пастырю и подавно. В этом деле не жертвы играют ключевую роль, а сам преступник. Думаю, я тоже была случайной. Нужно еще поговорить с Катериной.
— Зачем?
— Она — еще одно звено. Порой то, что кажется незначительным, имеет вес.
— В последнее время она совсем не походит на себя, — Иван тяжело вздохнул. — И алкоголь тут играет не последнюю роль. Она отказывается от помощи психотерапевтов и гасит свои страхи на дне стакана. Я не могу быть постоянно рядом.