— Ясно, — кивнула. — А как скоро стала существовать «Фемида»?
— Спустя два года после этих событий. Кстати Воронов и до «Фемиды» был той еще акулой. Дела у него конечно не из легких… — звук открывающейся двери отвлек нас. Майор тяжелой поступью прошел до своего стола и, сев за него, облокотился на его поверхность и зарылся пальцами в волосы.
— Врач предложил ее оставить на некоторое время под наблюдением. Она такая сильная, я и подумать не мог…
— Майор, — он поднял на меня свои глаза, — кое-что меня насторожило. Вы обратили внимание на формулировку некоторых ее фраз?
— Вы о чем?
— Почему ты не отдал ему то, что он просит, — медленно произнесла, наблюдая за его реакцией.
— И что?
— Просит. Не просил. Думаю, что он выходил на контакт с ней после похищения.
— Да бросьте, она могла просто так это сказать, — отмахнулся майор.
— Один раз — вполне, но не несколько. Как знать. На Вашем месте я бы более пристально за ней наблюдала и проверила, чем она занималась в последние дни.
— Мои люди постоянно с ней, она никуда не выходила…
— А телефон? — поинтересовалась.
— Телефон, — медленно повторил за мной, и к нему пришло осознание. — Не подумал об этом. Ее рабочий номер в свободном доступе. Свет, пробей и эту информацию тоже. А я пока поеду к Воронову. Доктор?
— Мммм?
— У меня для Вас небольшой подарок. Если так можно выразится. Мы отрыли одну запись. Какой-то церковный праздник, где по случаю приезда важной шишки велась запись. На память, так сказать. Мельник был в приветственной делегации и выступал с небольшой речью. Это единственная существующая запись его голоса. Надеюсь, это поможет, — он порылся в верхнем ящике стола и извлек небольшой конверт. — Света все на флеш-карту перенесла для удобства.
— Спасибо, — забрала конверт из его рук. — Я посмотрю, но ничего не обещаю.
— Хорошо, расходимся, — он кинул взгляд на часы. — Ого! Поеду, попробую пересечься с Вороновым. И, доктор? Спасибо за все. Я бываю невыносимым, поэтому спасибо за то, что не даете забывать каким бывает приземление.
— Обращайтесь, — мимолетно улыбнулась и попрощалась с ними. — Буду нужна — Вы знаете, где меня найти, — захватив с собой документы и флешку, вышла из кабинета.
Авдеев оказался в одиночестве чуть позже, усевшись за руль своей машины. Мужчина откинулся на спинку водительского кресла и, издав протяжный усталый вздох, закрыл глаза. Напряжение последних дней не только не хотело отпускать, а усилилось троекратно. А еще доктор! Мия Снежная выводила его из привычного ему равновесия, с просто потрясающим хладнокровием указывая ему на его место. Ни одна его колкость, ни одно резкое слово не трогали ее, словно она и не человек вовсе. И Катя… Она высказывала ему все то, что он и так знал. О чем он всегда ее предупреждал, но девушка упорно продолжала жить в своих надеждах и мечтах. Катя была дорога ему, но менять себя он никогда не планировал и не скрывал этого. Доктор была права — он не был причиной случившегося с Катей. Он сделает все, что в его силах, чтобы помочь ей восстановится. И он надеялся, что она не захочет потонуть, а выплывет и переборет свои страхи.
Мы не несем ответственность за чувства и мысли других, как бы ни пытались убедить себя в обратном. Иван надеялся, и в этом была его главная ошибка. Надежда — обманчивое чувство. Все упорно восхваляют ее, но она коварна. Надеяться — значит жить в иллюзии, а не в реальности. И когда иллюзия растворится, собирать осколки своей души можно долго, по дороге кое-чего и не найти вовсе. Фразу про надежду придумали либо безнадежные романтики, либо отчаявшиеся безумцы. Потому как никто из них не уточнил, что будет после того, как она умрет. Суровая реальность накроет подобно цунами, поглощая все вокруг. Знаете, в чем ее суть? Все мы — продукты разбитых вдребезги надежд. Иван надеялся, а Катя искала пути решения своей проблемы. И к сожалению совсем не те, которых ожидал от нее мужчина. И совсем скоро очередная надежда Авдеева разобьется вдребезги.
Глава 24. Обнаженная правда
Приехав домой, не без удивления обнаружила полное отсутствие еды на своей кухне. В последнее время как-то было не до магазинов, и я перехватывала что-то на бегу, а вечером сил не оставалось на готовку. Доставка и ближайшие кофейни стали моими неизменными спутниками. Вот и сегодня чувство голода постепенно набирало обороты, а в двухдверном холодильнике повесилось сразу целое мышиное семейство. Заварив чашку ароматного оолонга, решила просмотреть содержимое флешки, а уже после решить что-то с ужином. Хотя судя по времени, необходимый прием пищи уже сложно было так обозначить.