- Куда? Куда же?
- Вперед.
Клара покачала головой.
- Я ничего не вижу.
- Посмотри внимательно.
- Ты мне можешь наконец сказать, что там?
- Свет, разве ты сама не видишь свет?
- Ах, там. Но мы ведь не можем идти туда, Лорелли?
Лорелли посмотрела на подругу прищурившись, - А почему бы и нет? Жилье посреди леса. Это было бы для нас отличное укрытие. Клара опять покачала головой.
- Но, Лорелли, если в нем кто-то живет…
- Ерунда, пошли. Мы идем туда.
- Нет, так мы попадем обратно в больницу.
Лорелли засмеялась.
- Чушь. Идем, не бойся. Этот дом будет нашим укрытием. У меня есть план…
Старый угольщик Роберт Говард лежал на грязном топчане и смотрел в закопченный потолок хижины. Всю свою жизнь он провел здесь в лесу. С людьми Говард встречался редко, и отсюда у него появилась привычка -разговаривать, с самим собой. И Говард совсем не считал, что это так уж плохо. С другими людьми иногда нужно спорить, а с самим собой, как правило, разногласий не бывает.
Говард потер своими грязными руками впалые щеки, которые покрывала борода. Борода заскрипела под пальцами, скорее напоминавшими узловатые корни.
- Ах, ты моя хорошая, - пробурчал угольщик. - Но жажда - это плохо.
Он покачал головой и проглотил слюну. Глотка была такой сухой, что этот глоток оказался весьма болезненным.
- Сейчас мы тебе поможем, - сказал он, вставая с топчана.
Его хижина и снаружи выглядела не слишком великолепно, а изнутри имела еще более жалкий вид. Однако угольщик был человеком без претензий. Поэтому он чувствовал себя хорошо и среди своей убогой обстановки.
С потолка свисала на веревке пустая керосиновая лампа. Большой стол, вокруг которого стояли четыре стула, раскачивался при малейшем прикосновении, потому что из-под одной из ножек исчез деревянный клин. Двери старого самодельного шкафа висели косо и визжали, как дикие кошки, которым наступили на хвост. В шкафу лежало пахнущее сыростью рваное одеяло. На плите висела пальто, на которое не польстился бы самый последний нищий. А на средней полке шкафа одиноко стояла бутылка виски.
Роберт Говард протянул за ней дрожащую руку. Углы его рта вздрагивали, на лице появилась довольная улыбка. Привычным движением он вытащил пробку, поднес бутылку к губам и с удовольствием сделал несколько глотков.
- Божественно. Может, еще глоточек? - спросил угольщик сам у себя. - Да, конечно. Одним больше - это намного лучше, чем одним меньше.
Он вторично опустошил бутылку и, закрыв ее пробкой, поставил с миллиметровой точностью на место.
Жажда была утолена. Можно было опять лечь на топчан в ожидании сна, который должен был скоро к нему прийти.
Но не успел Говард сделать и шага, как услышал стук в дверь. Угольщик остановился и прислушался. Стук повторился. Говард почесал дремучую бороду и подошел к окну, чтобы рассмотреть гостей. Но снаружи было темно и тихо.
- Это ведь… Прямо призраки какие-то, - пробурчал старик, покачивая головой. - Хорошо, что я не боюсь привидений.
Целое мгновение Говард считал, что стук ему послышался. Это был старый человек, который охотно прикладывался к бутылке и поэтому легко отнес свои ощущения к действию спиртного. Но, чтобы убедиться в этом окончательно, он подошел к двери, отодвинул засов в сторону и повернул толстый ключ в замке.
Глаза его расширились. Перед ним стояли две девушки с растрепанными волосами.
- Откуда вы? Ведь уже темно. Входите. В это время таким юным созданиям, как вы, нечего делать в лесу.
- Мы заблудились, - сказала Лорелли Бигл, когда они вошли. Она быстро осмотрелась. Здесь было не слишком хорошо, но как укрытие хижина вполне годилась.
- Да, да, - сказал угольщик. - Лес здесь такой, что можно сбиться с дороги, особенно в темноте. В любом случае, хорошо, что вы в моей хижине.
Говард сделал приглашающее движение рукой и показал на стулья.
- Садитесь. Может быть, вы хотите перекусить? Лорелли покачала головой.
- Большое спасибо, мы не голодны.
- Тогда, может быть, глоточек виски, - подмигнул старик.
- О да, - сказала Лорелли и села.
Клара молча села рядом. Она глянула на подругу, не скрывая своего волнения. Как только Лорелли могла быть такой хладнокровной?
Говард не закрывал рта. Хотя он охотно оставался один, но, если к нему приходили, он выговаривался за все время вынужденного одиночества. И делал это независимо от желания, слушателей.
Он принес три стакана и налил в них виски. Выпили все вместе.
- Так куда вы держите путь? - опросил угольщик, когда они наполнили стаканы в третий раз.