– Не придумать никак? – прервал размышления Алекса насмешливый голос Рубина, и человек тут же отрапортовал:
– Ты мой господин, я твой подданный.
– Неужели? – губы Рубина дрогнули в лёгкой полуулыбке. – А я-то думал, что наши отношения поинтереснее будут. В прошлый раз я тащил тебя с необъяснимым упорством и величайшей заботой. Потому и сделал вывод, что ты мне дорог.
– Я был причиной твоих неприятностей и срыва планов. Ты тащил меня, чтобы выходить и потом наказать. Ты мне это сам сказал, – доложил Алекс.
– Хм. Я такое сказал? Не думаю, что это было правдой. И, кстати, я наказал тебя?
– Не знаю... Но я изменил свои взгляды в твою пользу.
На это Рубин ничего не ответил. Глядя на усеянное зеленоватыми звёздами небо, едва проглядывающее сквозь листву, он о чём-то сосредоточенно думал.
– Свечение деревьев видно только ночью? – уточнил он.
– Да, – ответил Алекс, не понимая, к чему морфин клонит.
– Тогда вставай. Нужно идти, пока ты его видишь.
– Понял, ваше величество! Извольте следовать за мной.
В ночном зачарованном лесу высокородный морфин послушно следовал за человеком, а всё потому, что доверял ему. Точнее, он доверял себе. Будучи заранее осведомлённым о собственной беспомощности, он тем не менее позволил человеку сопровождать себя. Значит, он был абсолютно уверен, что никакого зла этот человек ему не причинит. Через несколько часов ночного марш-броска Рубин спросил:
– Какие мои планы ты нарушил?
– Я не дал тебе убить короля.
– А что такое случилось с тобой? – продолжал допрос Рубин.
– Ты меня ранил.
– Что ж, хорошо, что не убил. Иначе, как бы я отсюда без тебя вышел?
– Ну, строго говоря, если б ты меня убил, тебе бы не пришлось идти через лес. И казнить тебя было бы некому, так как королём был бы ты.
– Да. Хорошо, что не убил. А королём я и так стану. – Рубин хохотнул. – Алекс, я так понимаю, деревья уже не светятся?
– Да, их свечение едва заметно. Но откуда ты…
– Я вспомнил, что хочу стать королём. Думаю, скоро и остальные воспоминания вернутся.
– Это хорошо, – отозвался Алекс. Но, на самом деле, он бы не возражал, если бы беспамятство морфина продлилось ещё немного. В этом состоянии Рубин не был беспомощным или жалким, зато был чуть более открытым и чуть более человечным.
А между тем деревья вокруг уже не сияли, и лишь серая предрассветная заря скупо освещала их ветви и стволы.
Мужчины вышли из леса ровно в тот момент, когда первые лучи восходящего солнца затронули верхушки деревьев. Совместные усилия человека и морфина дали свой результат. Впервые в истории Страны Снов кто-то смог вернуться из Леса Забвения. И теперь перед Рубином стояла святая задача – захват королевского трона. Глядя на едва виднеющийся вдали город, он улыбнулся и сказал:
– Из леса мы вышли. Я полностью восстановился. Не думаю, что ты мне ещё когда-нибудь понадобишься. Алекс, сейчас у тебя есть шанс отречься от меня.
Человек вздрогнул. Это предложение было сродни незаслуженной пощёчине. Оскорбившись, он постарался скрыть это, и потому нарочито весёлым голосом сказал:
– Ну, наконец-то!
Однако удержаться в образе счастливого освобождённого не смог и с обидой в голосе воскликнул: – Да что за бред ты несёшь! Не ты ли меня назначил своим подданным? Я не собираюсь отрекаться.
– Не собираешься? Ну да, ведь опыт в отречении у тебя уже имеется, – сказал Рубин.
Похоже, аристократа забавляло задевать человека за живое, и он откровенно веселился, а вот Алексу было не до смеха. Он думал о том, что ещё совсем недавно был на стороне Медоса, а теперь принял сторону Рубина. И что предавший однажды, предаст и дважды. А это значит, что Рубин ему доверять не может. От таких мыслей Алекс нахмурился. Но тут, то ли желая подбодрить, то ли продолжая подтрунивать, Рубин сказал:
– Ладно. Всё хорошо. Каждый имеет право и на заблуждения и на предательства.
Алексу совсем не хотелось продолжать разговор на эту тему. Но и оставлять его неоконченным было неправильно. Пока человек в уме подбирал слова для достойного ответа, Рубин положил свою руку на его плечо и слегка похлопал.
– Пойдём, у нас много дел. Про шанс отречься я пошутил. Нет у тебя такого шанса.
Тут у Алекса как камень с души упал. «Дурацкие всё-таки у Рубина шутки», – подумал он и счастливо улыбнулся.