— О, кино! — воскликнула девочка. — Первый раз я видела фильм в Белом городе. Это так необычно — словно жизнь на большом экране. Но всё равно театр остаётся особенным. Живые актёры, их эмоции… Это захватывает!
— Вы правы оба, — вмешался в разговор веснушчатый мальчик в голубом строгом костюме. — Но разве не кажется, что кино становится всё интереснее? На днях будут показывать приключенческую ленту про моряков. Это так увлекательно!
— Антон, приключения — это здорово, — согласилась Настя. — Но мне нравится, что после спектакля можно обсудить увиденное с мамой и папой. В театре чувствуешь, что прикоснулся к чему-то возвышенному.
— Согласен! — подхватил Алексей. — Особенно, когда пьеса про любовь или самопожертвование. Мне нравится, когда в конце есть глубокий смысл. Это всегда трогает до слёз.
Костя совершенно не понимал, о чём говорят эти дети. Театр, какое-то кино... Что это вообще такое? Дед однажды рассказывал, что в больших городах можно смотреть на экран, где шевелятся картинки. Будто люди находятся прямо перед тобой, но их там на самом деле нет. Как такое возможно? Всё это казалось мальчику странным и далёким от реальности.
Но он понимал, что не может всё время молчать. Дед велел: «Не бойся. Говори с людьми, учись у них».
— Привет, — нерешительно поздоровался Костя. — А что такое кино?
Дети замолчали на мгновение, а затем разразились смехом.
— Ты с Луны упал? — с насмешкой спросила Настя, изящно поправляя голубую ленту на своих волосах. — Или это у тебя такая шутка?
Костя почувствовал, как щеки заливает горячая краска.
— Я в большом городе впервые, — пробормотал он и опустил глаза. — Никогда раньше не был в Невограде. Здесь так красиво.
Настя прищурилась, её голос стал холоднее.
— Ах, вот ты и есть тот самый мальчик из деревни. Отец говорил, что с нами будет учиться... ну, деревенщина.
— Такие, как ты, — грубо вставил Антон, — не ходят в кино. Им место в поле, да за лошадями лепёшки убирать. Они ни газет не читают, ни книг.
Костя хотел ответить, но Алексей перебил его, глядя на него с высокомерным презрением.
— Если тебя нарядили в костюм, это ещё не значит, что ты нам ровня, — сказал он медленно и чётко, как будто говорил с неразумным. — И впредь обращайся к нам на «вы».
— Простите, ваше благородие, — тихо ответил Костя, вспоминая, как дед учил обращаться к знати. — Я никого из вас не хотел обидеть.
Настя издала насмешливый смешок и, оглянувшись на мальчиков, произнесла:
— Мы люди милосердные. Зла держать не будем. Правда? — она хитро улыбнулась, но в её голосе звучало ехидство. — Как сходишь в кино и театр, может, мы поговорим. Хотя этого, конечно, никогда не случится. До самого выпуска ты будешь сидеть здесь и зубрить уроки. Ты ведь, наверное, даже читать не умеешь.
Костя сжал кулаки, стараясь не показать, как ему больно.
— Я умею читать, — пробормотал он. — Я читал «Вокруг света за сто дней» и другие книги...
Алексей фыркнул.
— Ты всё ещё не понял? Мы не хотим с тобой разговаривать. Сказочник. Мне кажется, ты врёшь. И читать ты, наверное, тоже не умеешь...
С этими словами он положил руки на плечи Кости и развернул его.
— Иди найди себе ровню. Нам с тобой не о чем говорить.
На глазах Кости выступили слёзы. Ему было невыносимо обидно. Зачем я только подошёл к ним?» — думал он, торопливо отходя прочь. Лучше бы сидел один.
Но именно в этот момент, когда он отвернулся от детей и сделал несколько шагов, его остановило неожиданное событие. То, что произошло дальше, изменило его жизнь навсегда.
— Может, вы и умеете читать, но если спросить, какие именно книги вы прочли, боюсь, в вашем списке и десятка наберётся с трудом, — произнёс невысокий мальчик с аккуратно зачёсанными назад блестящими волосами. Его чёрный костюм выглядел строго и изысканно, а руки он держал за спиной. — Он не сказал вам ничего дурного, а вы его оскорбили. Где ваши манеры? Или вас не учили культуре речи?
Антон побледнел.
— В-ваше Высочество... — затрепетал он. — Мы просто... мы просто...
— Мы просто что? — мальчик насмешливо приподнял бровь. — Доноси свои мысли чётко. Люди должны понимать, что ты хочешь сказать.
Он шагнул ближе к троице, сверля их взглядом.
— Если я спрошу вас, о чём книга «Вокруг света за сто дней», боюсь, вы не сможете ответить. А вот на любом балу её содержание знают даже слуги. Но только не вы.
Дети покраснели. Настя, не в силах выдержать взгляда, опустила глаза. Она чувствовала, как горит её лицо. Ей нравился Иван, и она мечтала о том, чтобы когда-нибудь произвести на него хорошее впечатление. Но что скажет мама, узнав, как она себя вела?
— Не слушай их, — сказал Иван, обернувшись к Косте. — Они дураки. Думают, что самые умные.
Протянув руку, он представился:
— Я Иван.
Костя, чувствуя удивление и смущение, ответил на рукопожатие:
— Константин.
— Будем знакомы, Константин! — Иван дружески похлопал его по спине. — Пойдём отсюда. Я познакомлю тебя с моим братом и объясню, что такое кино. Сегодня вечером нас ведут на премьеру нового фильма о туземцах с далёких островов. Это закрытый показ, приглашены только императорская семья и приближённые моего отца. Но для тебя мы найдём билет.
Костя растерянно кивнул.
— Спасибо вам большое...
Иван усмехнулся, оглянувшись на смущённую троицу.
— Знаешь, иной раз мне кажется, что общество гончих собак или лошадей куда приятнее, чем таких, как они. Но это не отменяет главного: все должны уважать друг друга. На уважении строится общество!
Костя даже не знал, как реагировать. Его сердце наполнилось теплом. Иван оказался совершенно не таким, каким он представлял наследника престола.
В тот день Константин познакомился не только с Иваном, но и с его старшим братом Олегом, а вечером — с членами императорской семьи и самыми высокопоставленными чинами Империи. За один день восьмилетний мальчик сделал огромный шаг от сына крестьянина до дружбы с наследниками престола.
Поначалу Костя не понимал, почему Иван решил защитить его. Он думал, что тот сделал это из жалости. Но время показало: Иван увидел в нём самого себя.
Иван знал, что значит быть чужим даже в собственной семье. Единственным по-настоящему близким человеком для него был брат. Тайно императорская семья презирала их обоих. В глазах «чистокровной» знати они оставались нелюдями.
***
Десять лет спустя
В великолепно украшенном зале одного из лучших ресторанов столицы, где воздух наполняли ароматы хвои и свежей выпечки, звучали звуки вальса. Хрустальные люстры отбрасывали отблески ночного светила, создавая атмосферу волшебства. За одним из столов сидели офицеры, отмечавшие наступление Нового 7416 года.
— Господа офицеры, сегодня мы пьём за грядущий год! — громко провозгласил Константин, стоя в зелёном военном мундире с золотым шитьём. Его голос прозвучал уверенно, и все взгляды обратились к нему. — Пусть он принесёт удачу, славу, радость и, конечно, достойные награды!
— А я добавлю: пусть счастье течёт рекой! — подхватил Иван, приобнимая друга. — Друзья, поднимем бокалы!
Звон хрустальных бокалов слился с мелодией вальса. Алкоголь и веселье лились рекой, но пока никто не знал, что утро принесёт известия, которые многое изменят. Сейчас же молодые офицеры, лучшие выпускники Академии чародеев, наслаждались праздником, уверенные, что весь мир у их ног.
Эта компания называла себя «элитой империи», и отчасти они были правы. В зале звучали шутки, за столами велись карточные игры, а гости обсуждали последние события. В меню не было недостатка: осетрина, жаркое, пироги и изысканные закуски.
— Уж боялся, не доживу до этого дня, — признался Константин, смеясь. — Думал, что последнее испытание с медведем поставит точку в моей истории.
— Господин Воронцов, сколько можно вспоминать учёбу! — сказал рыжеволосый Антон, ловко подцепив вилкой кусок осетрины. — Она закончена, забудьте обо всех медведях.