— А ты языкастая. Смотри, как бы тебя этот язык не довел до добра, а лучше помалкивай. Шароев любит молчаливых и покладистых, которые не раздражают.
— А если раздражают то, что? Орет? Бьет? – прищуриваюсь. – Это повод обратиться в трудовую инспекцию.
— Сотрудники ценят свою работу, поэтому не доводят шефа до греха, правда, начальники отделов и их замы умеют Шароева понимать по взгляду. Зыркнет так, что душа в пятки уходит. Тебе, кстати, придется мириться с любым его настроением, - передо мной появляется трудовой договор. – Вот тут распишись, тут тоже, - брюнетка ставит точки в нужных местах, где мне предстоит оставить свой автограф. Не хочется, но деваться некуда.
— Кстати, Марат Тахирович не любит, когда женщины в брюках. Считает это не женственным. Так что советую тебе прикупить несколько платьев, юбок и блузок.
— У меня нет столько денег, чтобы полностью обновить свой гардероб, пусть терпит до моей первой зарплаты, - ставлю размашистую подпись на бумагах, откладываю ручку в сторону.
— Тебе выписали премию, - тихо сообщает брюнетка, достает конверт и протягивает мне. – Вчера выписали.
— Вчера? – изумляюсь, чуть ли не присвистнув. Однако, у Шароева самомнение выше крыши. Самоуверенный индюк.
4 глава
Из кадрового отдела выползаю немного контуженной. Как бы мне не нужны были деньги, желания работать в этой компании все меньше и меньше, но заглянув в конверт, придушила свое сопротивление. Да мне выписали премию как тринадцатую зарплату. Можно шикануть, но не позволяю себе даже думать об этом. Лучше создать прочную финансовую подушку и делать ноги, как только накопления будут составлять шесть моих зарплат. Полгода выдержу.
На моем рабочем столе я обнаруживаю несколько конвертов. Первый – это пароли от всего, что тут запаролено. Благодаря этой подсказке включаю компьютер. Во втором конверт инструкция – шеф любит кофе без сахара. Это и ежику ясно. В очень жаркую погоду предпочитает мятный чай со льдом и кусочком лимона. Надеюсь, меня уже не будет в очень жаркую погоду на этом месте. Приходит изверг к девяти, если не назначена где-то встреча. В это время кофе должно быть готово и подано на блюдце. С голубой каемочкой. Серьезно?
Встаю, обхожу стол, заглядываю в подсобку, типа мини кухни, и действительно вижу чашку с блюдцем с голубой каймой. М-да. Тяжелый случай.
Возвращаюсь на свое место. Дальше идет перечень ресторанов, откуда можно заказывать еду для шефа. Контакты прачечной, цветочного и ювелирного магазинов. Ну да, ну да. Что там мне кадровик говорила? Отбор на конкурс красоты? А победительница получает в награду ночь с Тахировичем и дорогой подарок? Ну-ну. Усмехаюсь.
В третьем конверте мне расписали, какие и где типовые договора, где шаблоны обращений и так далее, касаемо документации. В ящике стола обнаруживаю ключики от шкафов, в которых хранятся важные документы. Прошлый секретарь ответственно подходила к своей работе, все подписано, все расставлено по алфавиту. Даже ребенок разберется. В конце желали удачи на новом месте, слушаться шефа и плодотворной работы. Даже жаль, что предшественница ушла, она такая милая по письму.
С пультом от кондиционера я разобралась быстро, как и с кофе машиной. Ничего сложного не было. Зря я себя накручивала и боялась. А противный характер босса – выдержим.
Вздрагиваю, когда дверь кабинета Тахировича распахивается. Я на секунду чуть ли не описалась от страха, ожидая, что Шароев выскочит, но вместо него выходят мужчины разного телосложения, в разных костюмах, с разными прическами. Все, конечно, с любопытством смотрят в мою сторону. Некоторые замедляются, но их подталкивают коллеги вперед, чтобы не создался затор. Я, как прилежная ученица, всем вежливо улыбаюсь. Как только за последним мужчиной закрывается дверь, из селектора раздается хриплый голос:
— Инночка, принеси кофе.
Я изумленно смотрю на селектор. Инночка? Фигасе неформальное обращение. С каких пор мы опустили официальный тон, и перешли на фамильярный? Не помню такого, а в договоре не указано, что шеф имеет право так обращаться к сотруднику. Сделаю вид, что не слышала. Оглохла на какое-то время. Сосредоточенно изучаю содержимое ящиков в столе.
Через десять минут распахивается еще раз дверь и нарисовывается Маратович. Злой як черт, все его восточные черты во внешности обострились. Черные глаза готовы меня убить на месте. Страшно, поджилки трясутся, но я, черт побрал, воинственно вскидываю подбородок и, не мигая, смотрю на шефа. Один в поле не воин, паду смертью храбрых.
— Ты глухая или я невнятно говорю? Приказал кофе принести!