– Полтора часа. Можешь вздремнуть.
После слов Льва неосознанно прикрываю глаза. Мне всё равно, что он снова перешёл на «ты», потому что всё, о чём сейчас мечтаю – оказаться в желанной безопасности.
Глава 8
– И здесь ты живёшь? – осматриваю небольшой домик в лесу. Поблизости ни супермаркетов, ни заправок и никаких жилых строений. Только густой и приятно пахнущий лес.
– Для маленькой принцессы это дикость? – Лев говорит спокойно, но слышу в его голосе нотки презрения, которые мужчина тщательно пытается скрыть.
– Нет, всё нормально, – я не обижаюсь на него. Да, он считает меня избалованной девчонкой. Но не знает, что раньше я жила в здании похуже. С двумя алкашами за стенкой, которые горланили до самого утра.
От воспоминаний резко передёргивает. Прогоняю плохие мысли и иду в дом за Вавиловым, который давно скрылся за дверью.
Захожу внутрь, рассматриваю интерьер, который никак не отличается от квартирной отделки. Странно, снаружи он выглядит как домик лесника, а внутри… Словно сейчас мы находимся в центре Москвы. Всё новомодное, по последним тенденциям. Не думала, что для Льва важны и такие мелочи.
Захожу вслед за мужчиной на кухню, осматриваясь по сторонам. Вавилов шумно кидает сумку на стол, привлекая моё внимание.
Забавная она и необычная. Что бы нам ни потребовалось – от денег до одежды, в ней находится всё. Будто Лев одолжил заклинание расширения у Гермионы Грейнджер, сделав свою сумку действительно бездонной.
– Ванная там, – Вавилов указывает куда-то в сторону, но я даже не оборачиваюсь. Только киваю, дотрагиваясь пальчиками до чистого стола.
Ни пылинки. Странно. Значит, сюда кто-то ходит убираться.
Или…
У него есть девушка.
Необычно, я никогда об этом не думала.
У Вавилова было несколько выходных в месяц, и он спокойно мог наведываться к ней. Другого объяснения чистоты в этом доме у меня не было. И это хорошо, потому что я плохо реагирую на пыль.
Закусываю губу и неосознанно спрашиваю:
– Ты живёшь здесь один?
В ответ ни слова, только сдержанный кивок. Ясно. Не хочет говорить, как и всегда. Наш диалог состоит из одних движений головой. Содержательный разговор.
Но, судя по его ответу, Лев был одинок. Конечно, не любая девушка выдержит, когда её мужчина находится вдали, так ещё и круглые сутки проводит с молодой девушкой…
Ой, мои мысли совершенно забрели не туда.
– Я пойду, отдохну, – отстраняюсь от стола. – Где можно прилечь?
– Прямо и налево. Не ошибёшься. Это единственная спальня в доме, – ничего не отвечаю, не спеша идя на выход.
Ничего подозрительного в его словах поначалу не замечаю.
И только на пороге останавливаюсь, снова оборачиваясь к нему.
– Единственная? – тело обдаёт волной смущения, которая отражается на щеках и лице. Если она одна, значит…
– Я лягу в гостиной на диване.
– А…
Это всё, на что у меня хватает сил.
Выхожу из помещения и иду в спальню.
Внезапно останавливаюсь и опираюсь о стену, прикасаясь к ней плечом. Морщусь и хватаюсь за живот. Снова покалывающая боль, которая не даёт спокойно ходить. Зло выдыхаю, надеясь, что это скоро закончится.
Осталось потерпеть совсем немного…
***
Просыпаюсь только на следующее утро. Утомлённая, я проспала четырнадцать часов, которые пролетели в одно мгновение. Состояние было нехорошим, а бодрость полностью покинула, казалось бы, выспавшийся организм.
И теперь, сидя на кухне, клевала носом, попивая чёрный чай, от которого, скорее всего, скоро начнётся изжога.
Смотрю на ложку, которую покручиваю в пальцах, и не замечаю, как на кухню заходит Вавилов.
Поднимаю взгляд и расширяю от удивления глаза.
Лев обнажённый. Не полностью. В одних штанах, без футболки, мокрый, словно только недавно занимался спортом. И судя по тому, как он берёт шейкер с водой и жадно отпивает жидкость, этим Вавилов и занимался.
Заворожённо наблюдаю за скатившимися каплями воды, которые спускаются по волевому подбородку.
Ловлю на себе его пристальный взгляд, которым одаривает меня, и сразу же смотрю вниз. Неловко. Надеюсь, он не подумал ничего лишнего.
– Можно я уточню? – спрашиваю аккуратно, зная своего вспыльчивого телохранителя. Почему-то, находясь рядом с ним, наедине, становилось некомфортно. Будто сковывает тисками, заставляя меня зажиматься.
Причём, только после нападения. В стенах своего дома я чувствовала себя уютно.