Двое широкоплечих мужчин разогнали людей. Августин не собирался покидать свой вагончик и встретить людей обворожительной улыбкой. Мужчина сидел внутри, держа в руках небольшую шкатулку, которая всегда сопровождала его на всех выступлениях. Что она хранила, никто не знал, но мужчина не выпускает ее из рук, будто это что-то родное и необходимое ему.
***
– Пап! Мы же опоздаем – мальчик неуклюже натягивает шорты на тонкие ножки, не тронутые загаром.
Папа сидел на кресле, уткнувшись в телефон. Он не ответил сыну, а лишь тяжело вздохнул. Через минуту, убрав телефон в карман, отец помог ребенку завязать шнурки на кроссовках. В 9 лет мальчик еще плохо обращался со шнурками, он предпочитал липучки, удобно и быстро, да и пальцы не застревают в этих веревках, но отец хотел, чтобы тот научился самостоятельности.
– Она не приедет, так ведь? – сверху вниз ребенок смотрел на отца, в его глазах была грусть и даже предстоящий поход на праздник не смог искоренить её.
– Сынок, я звонил ей, и она... - мужчину перебил звонок в дверь. Он встал с колена и открыл дверь.
– Привет, пап! – тонкий и нежный голос ворвался в коридор и обдал теплотой. Девушка с густыми темными волосами на плечах, стояла с небольшим чемоданом. – Привет, малыш! - Заглянув за спину мужчины, она подарила добрую улыбку мальчику.
Глава 3
На главной площади ярмарки начался переполох, люди постепенно стекали сюда, словно остатки пищи воронкой сбегали потоком в слив раковины на кухне.
Августин стоял около двери своего вагончика, готовясь выйти. Сквозь жестяные стены, обделанные только лишь фанерой, пробивались крики и возгласы людей, готовых к представлению. Он закрыл глаза, и этот шум унес его, куда-то далеко, будто погружая в транс. Мужчина на вид сорока лет с длинными темными волосами убранные в хвост, но гладким и аккуратным лицом, стоял в длинной мантии кроваво красного цвета.
***
17 век. Пьемонт.
Мужчина на вид сорока лет в длинной мантии стоял посреди небольшой площади, в центре которой был колодец. Деревня особо ничем не выделяющаяся среди других, с одинаковыми одноэтажными домами, но каждый со своим садом. Разрастаясь по кругу, она окружала площадь со всех сторон, а рядом был построен небольшой загон со скотом, который принадлежал местной церкви.
Воздух пропитался дымом и страхом, огонь пожирал дома и сады один за другим, двигаясь в центр. На руках у мужчины плакал новорожденный ребенок, укутанный в плед, который был испачкан в крови.
– Августин, что же нам делать, нас убьют эти люди или же мы умрем от рук бога огня - рядом с колодцем стояла женщина, с платком на шее сизого цвета, ее белое хлопковое платье в районе таза тоже было в крови.
– Не плачь дорогая, я не дам этим людям забрать у меня вас! Я виноват в том, что они пришли за нами, я все исправлю – крепче сжимая ребенка, мужчина попятился к колодцу.
Из всего общего фона звуков были различимы крики и злобные возгласы, адресованы толи Августину, толи его жене, толи ребенку.
«Это порочное чрево. Дитя сатаны, убейте его!» - дисгармония звуков окончательно заполонило пространство вокруг.
Мужчины и женщины, вооружившись вилами, окружили маленькую семью, которая беззащитна и безоружна, пятилась все ближе к колодцу. Рядом в загоне бесновался скот, обезумевшие они вот-вот сломают забор и тут же вырвутся на свободу. Но бежать некуда, вероломный огонь, словно небожитель, окутал деревню в объятьях. Языки пламени, двигаясь все ближе, дразнили и провоцировали к действиям.
Августин Перегрин основался со своей беременной женой в Пьемонт совсем недавно, до этого им нигде не удавалось удержаться на одном месте дольше полу года, их либо прогоняли, либо они уходили сами. Причиной стала особенность Августина, она заставляла людей насторожиться, его называли промыслом дьявола и порочным ребенком сатаны.
Перегрин называл себя пророком, но в то время это считалось не преимуществом, а проклятием. Родившись таким, его родителей повесили на глазах у всей деревни. Маленького мальчика успела спасти его тетя, спрятав в повозке, которая перевозила упряжки, седла и стремя для лошадей. С возрастом мальчик мог предсказывать засуху и дождь, мог безошибочно определить болезнь человека, а также имел необычную способность «поглощать» предметы, тем самым собирать всю информацию о нем и хронологию жизни тех, кто касался их. В возрасте 45 лет, мужчина понял, что не стареет.