Аккуратно сложив полученные документы в специальную папку в плотной обложке и убрав в сумку, я вежливо и очень мягко прощаюсь с секретарем, которая лишь отмахнулась, занятая очередным делом.
Понимая, что на этом все, я грустно вздыхаю и выхожу в коридор - непривычно тихий и спокойный.
Потому что - пора каникул. Редкие студенты - это либо должники, сдающие третью сессию, либо такие же выпускники, как я. Отличить их друг от друга несложно. Первые - растрепанные, дерганные и раздражительные. Вторые - умиротворенные, вальяжные и… взрослые.
Взрослость - это именно то, что я отмечаю в последнее время, глядя на свое отражение в зеркале.. Мой рост и комплекция не изменились за эти года. Но манера держаться, взгляд и изменившийся гардероб - все это легко отражает то, что я уже не та девчонка, которая когда-то поступила в Академию и училась в ней, стремясь только к высшим баллам и безукоризненной репутации. мои движения и речь стали мягче и женственней, а взгляд - серьезней и мудрей. Мне было приятно осознавать, что я изменилась. Стала спокойней. Рассудительней. И ко многим вещам стала относится проще, безошибочно определяя, что важно, а что - второстепенно.
Окончив столь непростой этап, как учеба в Академии, я смело смотрела в свое будущее и четко знала, чего хочу и как этого добиться.
И вот я иду по коридорам альма-матер, оглядываю ставшие родными за эти года стены и умиротворенно улыбаюсь своим мыслям. Мне немножко грустно, и в то же время я чувствую воодушевление. Я знаю, что получила достойное образование, и стопка документов в моей сумке - прямое тому доказательство. Я даже почти решила, на какое из пригласительных писем отвечу согласием. Но, немного сомневаясь в своем решении, хотела еще раз окончательно все проанализировать перед тем, как сделать окончательный выбор. И считала,что мой мастер окажет мне в этом и помощь, и поддержку.
Утром мы договорились, что закончив свои дела в ректорате, я зайду к нему в кабинет. Сегодня у него была назначена пересдача у третьекурсников и, зная, какое обычно количество будет, я сомневалась, что у нас получится быстро оказаться дома. Но я посчитала правильным помочь своему мужчине с оформлением ведомостей, чтобы он освободился побыстрее.
Кивнув при моей появление в своей вотчине, мужчина ничего не говорит и продолжает слушать ответ сидевшей перед ним бледной студентки. Я совершенно привычно оглядываю аудиторию - по-прежнему обшарпанную и мало изменившуюся даже после ремонта годичной давности, прохожу к к свободному стулу подле преподавателя и сажусь, предварительно расправив складки длинной плиссированной юбки. Студентка, бросив на меня мимолетный затравленный взгляд, ”спотыкается” в своем ответе, и я ободряюще ей улыбаюсь. Плавали - знаем, как тяжело отвечать нашему деспоту, особенно на пересдаче.
Руки девушки трясутся. Голос дрожит. Ее немного взлохмаченные, с рыжеватым отливом волосы выглядят так, будто она только что пробежала стометровку, но щеки, напротив, лишены даже намека на румянец, как сильно бедняжка трусит перед мастером. А тот, приходя в ярость от затянувшейся паузы, начинает нервно отстукивать кончиком пера громкий и быстрый ритм, отвлекая девушку еще больше.
Быстрее, чем успеваю подумать, я аккуратно кладу ладошку на бедро своего мужа и успокаивающе оглаживаю. Его рука с зажатым пером замирает, и я ловлю на себе его раздраженный взгляд. Я снова улыбаюсь, на этот раз - ему. И потому - мягко и чарующе, ментально обволакивая супруга успокаивающей энергией.
Как ни странно, но это работает. Девушка наконец-то собрается с духом и быстро отчитывает своей ответ, напоследок даже зажмурившись в ожидании сурового вердикта.
- Зачет, - хмуро бросает мой мастер, порывисто чиркая свой автограф в зачетной книжке и с шумом захлопывая ее.
Пораженная студентка распахивает глаза, неверяще раскрывает рот, но почти сразу же, как будто боясь спугнуть призрачную удачу, сметает со стола зачетку, вскакивает на ноги и поспешно восклицает:
- Спасибо, мастер! Спасибо!
- Следующий! - потеряв всяческий интерес к сдавшей, провозглашает мастер. А студентка, окрыленная, вылетает из аудитории. До того, как дверь за ее спиной закрывается, я слышу полный торжествующей радости вопль.
Я понимающе хмыкаю, а мастер картинно закатывает глаза.