Дом был не большой, в центре стоял большой камин, выложенный из кирпича и камня. Напротив камина стояла огромная деревянная кровать, заправленная вязаный покрывалом. У окна стоял стол и два стула, в углу стоял холодильник, газовая печь, кран с мойкой, а над ними полка с посудой. На окнах висели белые занавески и молочного цвета плотные шторы. Слева было две деревянных двери с крючками под одежду. На полу перед камином лежал огромный старый ковёр и журнальный столик.
— Молодец Петрович! Даже генератор заправил. — сказал Игнат шелкнув выключателем.
— Генератор? — повернувшись к нему, спросила Адель.
— Да. Свет сюда провести возможности нет, поэтому электричество у нас от генератора. — улыбнувшись, ответил он. — Здесь ванная комната. — указывая на дверь, продолжил мужчина. — А здесь гардероб, но я храню там ружьё и патроны.
— Охотишься?
— Оружие здесь не для охоты, а для затащиты. Места здесь дикие, зверь может к дому выйти, охотники или браконьеры, но эти боятся Петровича и особа в эти леса не суются. — объяснил Игнат.
Караев вышел из дома и направился к машине, чтобы забрать из багажника вещи. Сняв кроссовки, Адель прошла в дом и подойдя к холодильнику, потянула на себя дверь. На полках не было свободного места, на верхней полке лежали овощи и фрукты, на второй стояли коробки с молоком, сливками, йогурты и сыры, на третьей полке лежал готовый ужин и мясные и рыбные нарезки. Закрыв холодильник, она заглянула под стол. У стены стоял ящик с картофелем, три бутылки вина и две банки с компотом.
— А ты подготовился, Караев… — улыбнувшись, прошептала девушка.
Глава 21. Аромат лесных ягод и бергамота
Ада вышла на террасу, укутавшись в плед и встав у перил смотрела как Игнат колет дрова для камина. В лучах заходящего солнца, его тело выглядело особенно привлекательным. По напряженным мускулам плеч и рельефной спине стекали капли пота.
Каждый взмах топора казался ей сексуальнее предыдущего, Ада не сразу поняла, что сверлит ееговожделеющим взглядом. Осматривая его с ног до головы, она поражалась его природному превосходству. Когда Игнат перестал высекать щепки из брёвен, Ада стояла уже влажная от возбуждения.
Караев поднял с земли охапку дров и направился к крыльцу, улыбаясь Адель. Он не просто видел её похотливый взгляд, он всем телом ощущал её желание.
— Я разожгу огонь, а ты пока можешь достать из холодильника фрукты и вино.
Адель вошла в дом за Игнатом и закрыла дверь. Наблюдая за тем, как он складывал в камин дрова, Ада открыла дверцу холодильника и взяла с первой полки корзину с фруктами. Подойдя к столу, она толкнула бедром дверцу и поставила корзину на стол.
Аромат и треск дров заполнили собой дом. Сев на край кровати, Адель поставила на журнальный столик блюдо с нарезанными фруктами и бутылку вина.
— Я открою. — сказал Игнат, поставив бокалы на столик.
— За это время у меня ни разу не звонил телефон. — взяв в руку мобильный, сказала Адель.
— Здесь нет связи… Совсем забыл тебе сказать. — протягивая девушке бокал с вином, говорил Караев.
— А если нам понадобится помощь? Ну мало ли сто может произойти… — сделав несколько глотков и поставив бокал на журнальный столик, спросила она.
— Не думаю, что мне нужна будет чья-то помощь в том, что я планирую делать сегодня ночью…
Игнат наклонился к Адель и нежно коснулся её губ, желая ощутить её манящий вкус. Огонь страсти проникал в нее через каждую пору кожи, заставляя искать удовлетворения. Потянув его за шею к себе, Ада удобно устроилась на кровати под ним, прижимаясь к нему всем телом.
Изнемогая от страсти, она тихо стонала под от его поцелуев, руки ее бродили по его спине, исследуя каждый мускул, напрягавшийся и расслаблявшийся под ее любопытными пальцами.
Кожа его была такой горячей под ее ладонями, дыхание становилось все лихорадочнее. Она изнемогала под ним от жара, стараясь схватить хоть глоток воздуха. Не желая больше сдерживать огонь, бушующий внутри, он сжал ее руки и, закинув их ей за голову, приподнял свое тело над ней. Сердце ее билось бешеными толчками.
Его глаза потемнели, как небо перед грозой. Это огонь страсти пылал в его глазах или отблески пламени камина, ей было не важно, она просто смотрела в них, тая и расстваряясь. Игнат накрыл ее губы страстным поцелуем, заставляя забыться, раствориться в взорвашемся в ней экстазе.
— Какая же ты сладкая… — приглушенно сказал он, зарывшись лицом в ее плечо.