Он спокойно возвышается надо мной, будто хочет показать свое неоспоримое превосходство. Но я никогда не боялась бросать вызовы судьбе, поэтому, неотрывно глядя ему в глаза, пытаюсь проявить свою стойкость.
— Давай договоримся! – предлагаю я, полностью подавляя мандраж перед ним.
Прищурив свои цепкие глаза, Адам негромко хмыкает. Не знаю, как это понимать, но выбираю выгодный для себя вариант и расцениваю его жест как положительный ответ. А там… будь что будет.
— Если вам нужна заложница, – уже уверенно продолжаю. — я могу остаться вместо Эвлин. Отпустите хотя бы её…
Не слушая меня, кивает в сторону кровати и сухо командует:
— Сядь.
Твою мать, да что же тебе от нас надо?
Грудь заходит ходуном от внезапно потяжелевшего дыхания. Игнорирую приказ и продолжаю стоять на своем:
— Она вымотана, зачем вам вечно хныкающая девчонка. Думаю, она уже достаточно натерпелась, а я буду… – не успеваю договорить.
Слышу испуганный писк Эвлин и даже не сразу понимаю, что жёсткая хватка на горле оборвала мою собственную яростную речь. С широко раскрытыми глазами смотрю на оскалившегося мужчину. Хриплю от сдавливающего чувства на горле, совершенно не понимая, за что он так со мной. Ведь на этот раз я не сказала ничего плохого.
Ноги отрываются от земли и мне приходится панически перебирать ими в воздухе, безрезультатно пытаясь нащупать опору. Хватаюсь в удерживающую меня руку, словно утопающая за спасательный круг. Практически вгрызаясь ногтями в жилистую плоть.
— Пу…сти, – хотелось злобно прорычать, но из горла вырвался сплошной хрип.
По его бешенным глазам вижу, что он понял, о чем я прошу. И от этого, мощные пальцы впиваются в мое горло еще сильней, застовляя беспомощно повиснуть в его руке.
Воздуха катастрофически не хватает, а на границе сознания бьется истерическая мысль:
Господи, да что же это?! Неужели он меня задушит? Неужели я умру, так и не познав до конца вкуса жизни… так и не узнав, что такое любовь…
— Нет! Прошу…не надо! – по ушам режет крик Эвлин, перебивая грохочущий пульс в голове. – Мы сделаем все как вы скажете! Прошу! Умоляю, отпустите ее, она же задыхается.
— Заткнись! – рявкает на неё, а уже после добавляет мне. — Тебя. Никто. Не спрашивал, –цедит каждое слово сквозь зубы.
Губы мужчины расползаются в широкой улыбке и его лицо принимает вид настоящего психопата. А я даже почти в бессознательном состоянии не могу оторваться от его хищных глаз, пропитанных больным предвкушением. Проваливаюсь в их бездну, словно в замедленной съёмке, наблюдая как его зрачок расширяется, и светло-голубая радужка тонким ободком становится насыщенно-синего цвета.
Что это? Наверное, у меня уже глюки от недостатка кислорода.
Тело немеет, и мне хочется кричать от страха, молить о пощаде и согласиться на все, только бы скорей все это закончилось. Но, успокаивающий голос в моей голове, постепенно затихая, твердит об обратном:
"Не сопротивляйся, Сара! Не сопротивляйся…"
Пальцы беспомощно соскальзывают и руки повисают вдоль тела неподвижными плетьми. Силы утекают из меня, словно сквозь решето, следом забирая и сознание. Глаза, против моей воли закатываются, и я, с ужасом осознаю всю безвыходность ситуации:
Я сдалась! Впервые свыклась со своей участью и пустила все по выстроенному кем-то пути!!! Сейчас, приближающийся конец меня не страшит. Паника, отчаянье, боль… за ними всегда приходит спасительная темнота.
— Адам, Там Алан разбушевался, рвется сюда, – нечеткие слова слышу словно сквозь толщу воды и отключаюсь, так и не поняв, о чем идет речь…
«Говорят, что когда умираешь… видишь - свет в конце туннеля.
Ни черта! Вокруг сплошной мрак и чернота!
Темно настолько, что Сара не может разглядеть собственных рук, до боли сжатых в кулаки. Она только может чувствовать, как ногти впиваются в тонкую кожу ладоней, причиняя боль и наверняка оставляя следы. А еще она слышит, как громко стучит её сердце.
Темнота, словно обволакивает ее своей пустотой, звенит в ушах и заставляет пугаться этого стука, что переплетается с её неспокойным дыханьем, и, разрывает звенящую тишину.