— Сара! – из моих рук вырвали большой блокнот, над которым я вновь неосознанно зависла. Поднимаю пустой взгляд и вспоминаю, что сижу в уличном кафе в самом центре нашего городка.
Когда я соглашалась на предложение Хью пообедать с ним, я не рассчитывала прилюдно уйти в глубины своего подсознания, а сейчас привычный фон в ушах неожиданно разбавили громкие голоса, звон стеклянной посуды, сигналы машин, переливы колокольчика над дверью в кафе… Слишком шумно.
Теперь наш городок не кажется мне таким уж тихим и мирным. Наверное, я всю свою жизнь страдала слепотой, не замечая этого шума, окружающих меня скандалов, криков. Люди торопливо снуют туда-сюда, гуляют по улочкам, прогуливаются по магазинам. Большинство из них все время чем-то недовольны, скандалят по пустякам, а для меня все это сродни новым открытиям.
Такое чувство, что всю свою сознательную жизнь я спала непробудным сном и сейчас что-то яростно заставляет меня пробуждаться, с головой окуная в жестокую реальность.
Что еще я могла упустить из виду? Чем удивит меня моя собственная жизнь в следующий раз?
Ну вот, мне бы сейчас думать как помочь Эвлин, а вместо этого я вновь утопаю в самопознании и жалости к себе.
Слабачка!
— Сара!
— Да… – отстраненно отвечаю и не сразу перевожу взгляд на сидящего передо мной Хью.
Он, как обычно, скромно улыбается, глядя на меня поверх дымящейся кружки с черным ароматным кофе. Интересно, какая она по счету? Я вот так до сих пор и не могу его пить. Сразу появляется оскомина во рту.
Подхватываю свой красно-бордовый смузи и, наконец, пробую его на вкус. Приятный густой напиток щедро дразнит вкусовые рецепторы ярким ягодным вкусом, а в нос проникает запах от листиков свежей мяты, что украшают верхушку лесных ягод. На столе еще стоит полноценный обед, но в его сторону я даже не смотрю. Совершенно нет аппетита.
— Ты вновь ушла в себя, – опустив кружку на поверхность стола, Хью напряженно сдвигает брови и не спеша разворачивает ко мне мой же блокнот, указав на раскрытую страницу. — И опять нарисовала это. Кстати, не пояснишь?
Пояснить?! - задумываюсь, уставившись на свое творение.
А что я тут могу пояснить?
Небольшой тематический арт))
28.1.
— Я не знаю… – честно признаюсь, слегка пожимая плечами. — Наверное мой внутренний мир?!
В этот момент меня словно прорывает на откровенность и я даже не замечаю, как продолжаю говорить:
— Знаешь, я сама не осознаю моменты, когда рисую… это, – на последнем слове напряженно хмурю брови, в очередной раз пытаясь постигнуть суть изображения на которое смотрю. — Просто беру карандаш, заношу его над листом и задумываюсь… В моей голове столько тревожных мыслей, что не получается расслабиться ни на секунду. Иной раз хочется затрясти ей, чтобы хотя бы половину из них забыть. Но, к сожалению, ничего кроме вот такой «медитации» не помогает. Ну, а в итоге, как видишь… выходит бред сумасшедшего.
— Хм… – тянет, задумчиво глядя на черный мрачный лес и нечеткий силуэт мужчины.
Спустя пару минут кладет блокнот на стол перед собой и накрывает его сверху большой ладонью. А уже после, с кривой улыбкой глядя на меня, произносит:
— Знаешь, я всегда думал, что у тебя там, – подносит указательный палец к виску. — ну… радуга, бабочки, розовые пони, но это… как-то совсем не укладывается у меня в голове.
— У меня тоже, – бубню себе под нос, опустив глаза.
В моем сознании тут же всплывает пейзаж маленьких игривых жеребят на сочном зеленом лугу. А еще там Крис и наш первый поцелуй. Это великолепно!!! Только вот воплотить эту картину в жизнь я еще не скоро смогу. Жизнерадостная Муза покинула меня и возвращаться не торопится.
— Я бы не отказалась от столь красочных картинок, – губы дрожат, я даже не столько Хью это говорю, сколько себе. — Только вот, кроме этой жути, больше ничего не могу…
Мне кажется, что всё это как-то связано с моими ночными кошмарами. Возможно, та часть моего подсознания, что хранит воспоминания о них, прорывается наружу, когда я пытаюсь рисовать? А может, в моей жизни слишком все запутано, пугающе и таинственно, вот я и подалась в художественно-готический мрачный стиль? Или вовсе все до банального просто и таким образом я изображаю притаившийся страх к своему мучителю? Лесному зверю. Адаму!