— К чему? – произношу, глядя на него снизу-вверх, и, еле заметные, тонкие губы дергаются в кривой улыбке.
— Довериться мне…»
33. Глава.
Дорогие друзья, сегодня я начинаю выкладку последней главы, которая будет разделена на три проды. После будет эпилог, который я загружу целиком!)
Благодарю за вашу поддержку и внимание))
Приятного чтения!
Ваша Stasya!
Влажное горячее дыхание окатывает раздраженную кожу лица, щекотливо раздувает волосы и заставляет лениво выбираться из густой туманной бессознательности. Резко контрастирующее с ним холодное прикосновение к горячей щеке моментально ускоряет эффект.
Распахиваю глаза. Жмурюсь от яркого солнца и с трудом фокусирую взгляд на морде, что аккуратно, пощипывая мои волосы, явно старается привести меня в чувства.
— Ураган… - с облегчением сипло выдыхаю, сквозь тонкие щелочки глаз, глядя на него. — Спаситель ты мой. Ослушался и не бросил.
Поднимаю трясущуюся и ослабевшую руку и с трудом доношу ее до Урагана, чтобы погладить. Все тело простреливает жуткой болью, от которой хочется корчиться в агонии, но сил нет даже на это.
Боже, как же больно!
Зажмурившись, обреченно стону, превозмогая боль от малейшего движения. Ощущение, словно каждую мышцу в теле раздуло и разорвало в клочья. А вот внутри, полностью противоречащая этому, глухая пустота. Я выгорела, как керосиновая лампа. Превратилась в пустой сосуд и, если бы не адская боль, точно решила бы что умерла.
Минут пять пытаюсь подняться. Солнце уже в зените и я никак не рассчитывала, что так задержусь. Родные, наверное, сходят сума.
Почти не чувствую израненных и онемевших от ледяной воды ног. Внутри лихорадит. Осматривать себя страшно. Но, пропустить мимо глаз подранные джинсы в кровавых потеках, не так уж легко. Цепляюсь взглядом за открытую рваную рану на бедре, из которой потихоньку сочится кровь и вновь болезненно завываю.
Единственное, на что решаюсь, это отодрать присохший к ней камушек.
Оторвав очередную полоску от многострадальной рубашки, скручиваю из нее жгут и, выловив из воды небольшую палку, перетягиваю кровоток чуть выше раны. Надеюсь, что не истеку кровью, пока доберусь до дома. Чего не могу сказать, глядя на её рваные грязные края, о высокой вероятности заработать сепсис.
Не знаю, каким чудом я оказалась на берегу озера и сколько бы здесь еще провалялась, если бы не мой верный друг, который сейчас любезно опустился всем телом к земле, помогая мне, совсем ослабевшей и ноющей от боли, вскарабкаться на него.
— Мальчик мой, Ураган, отвези меня домой.
Голова идет кругом. Прижимаюсь грудью к теплой спине и мягкой гриве, обвиваю шею слабыми руками и через несколько сотен метров отключаюсь.
Вновь очнулась я в больничной палате. В дорогой и слишком светлой.
Открываю глаза и чуть-ли не слепну от чрезмерной стерильности и чистоты.
Молочного цвета стены, мраморный светлый пол, яркая лампа. Я лежу на удобной больничной кровати, укрытая легкой белоснежной простынёй. По помещению разносится приглушённый прерывистый звук от многочисленной аппаратуры. Все это раздражает глаза, уставший мозг и не приносит ни малейшего облегчения.
Единственное, что мне сейчас хочется, так это увидеть кого-нибудь из родных. Маму, папу и даже Сэма. Но больше всего я надеялась увидеть Криса. Только к моему сожалению палата пуста и рядом со мной никого нет.
Мысли о близких и любимых людях раскалённым сверлом пронизывают и без того изувеченное сердце, оставляя в нем очередную дыру. А в воспалённый мозг проникают воспоминания о прошедшей ночи.
Эвлин… она осталась в лесу. Одна…
Что если с ней что-то случилось? Она могла заблудиться и угодить в лапы дикому зверю… или… в руки блондинистого маньяка.
Резко подрываюсь с постели. От моей груди отлетает несколько датчиков и система жизнеобеспечения заходится в интенсивном писке, оповещая о том, что пациент скончался на экранах пульсирующая шкала потянулась ровной линией.