Эвлин и раньше была тихой и спокойной девочкой. Большинство над ней смеялось, из-за отца, который был жутким пьянчугой, и её вечно испуганного взгляда дикой лани. А мне нравилась ее скромность и я с большим удовольствием общалась с ней. Но в последнее время Эвлин замкнулась в себе, и с неохотой шла на контакт. Полюбила уединение. Но я все равно пыталась поддерживать с ней дружеские отношения. Наверное, это из-за упрямого характера, который я переняла от бабули и умения сопереживать, чему научила меня любящая мама.
Все наши разговоры стали часто сводиться к обычному приветствию или обсуждению домашнего задания по иностранным языкам, в которых она была очень хороша. Иногда мы могли часами сидеть в тишине, занимаясь каждая своим делом. Чаще всего рисовали, это нас всегда объединяло. А со временем, я стала ощущать какое-то чувство ответственности за нее. Чувство, которое сейчас с особым энтузиазмом сверлит меня изнутри.
Причин для их побега, оказалось много: пьянчуга отец, одиночество, давление со стороны ровесников, поиски матери! Но если они сбежали, почему тогда тело Саманты нашли в такой близи от их фермы? И где Эвлин? Если во время их возможного побега, что-то произошло и Саманта пострадала, она бы не бросила сестру умирать. А если это вовсе не побег? Что если их отец всё-таки сорвался и в порыве гнева убил старшую дочь? Что же тогда случилось с Эвлин?
Все эти вопросы и предположения мучали меня всю ночь. Не давали мне уснуть. Лишь только когда забрезжил первый рассвет, и я услышала отъезжающий от дома джип папы, меня окончательно покинули силы и я, незаметно для себя, отключилась.
3. Глава.
Я подорвалась в кровати, когда из бессознательного состояния меня вырвал громкий стук в дверь.
Солнце только показалось из-за горизонта, и сейчас бликовало сквозь густой лес, ярко освещая просторный зелёный луг за моим окном.
Часы на смартфоне показали семь утра, а значит, мой сон был кратким и ненасыщенным. После бессонной ночи в сопровождении дурных мыслей, всё тело ломит, а тяжёлую голову тянет обратно на подушку. Двигаться нет никакого желания.
Прислушиваюсь к звукам в доме, сижу неподвижно около минуты и не услышав повторного стука, ложусь обратно, тут же вновь уплывая в царство морфея. Но погрузиться до конца мне так и не позволили.
Вновь раздаётся стук. Смирившись со своей участью, превозмогаю сонливость и поднимаюсь с постели. Наши с Сэмом комнаты находятся почти напротив лестницы, и я впервые об этом жалею. Стуки слышатся отчетливо и громко, словно молотком, врываясь в мою голову.
В это время всё старшее поколение уже вовсю занимается работой на ранчо. Разведение лошадей трудная работа, требующая много времени и сил. Сэм, как и всю последнюю неделю, уехал вместе с отцом, я слышала, как он спешно собирался. А мама, верней всего сейчас в самой дальней комнате на втором этаже, где расположена детская Мэтта и Бекки. Занимается малышкой и вряд ли слышит, что кто-то пришёл.
Сонная. Как есть в шортах и топе, спускаюсь на первый этаж. Плетусь, с трудом передвигая ноги. Открыв дверь, морщусь от яркого света, пальцами потирая ноющие глаза.
— Агент ФБР, Крис Эванс! – раздается вкрадчивый голос с чёткой дикцией. — Мы можем увидеть шерифа Оуэна?
Вздрогнув, вскидываю голову, чтобы, наконец, увидеть нежеланных гостей.
Взглядом натыкаюсь на вытянутую руку, в которой вложено удостоверение с золотым значком. «Федеральное бюро расследований Министерство юстиции. Специальный агент - Крис Эванс» – гласит удостоверение, перед моим носом.
Обычно, когда представляешь вероятность встречи с этими людьми, то рисуешь картину человека в белой рубашке поверх которой надета отличительная тёмно-синяя куртка с тремя большими буквами «FBI». Но на пороге стоят трое мужчин, в дорогих строгих костюмах чёрного цвета. Как пафосно!