— Очень далеко, — сам себе пробормотал под нос Первый.
Его группа, в которой было три лучших стрелка, специально «заточенных» на работу с оптическими прицелами, на полигонах била мишени на расстоянии более тысячи метров. Но это полигон. Сейчас же многие факторы могут играть не в пользу профессионализма стрелков. Где-то нервы могут шалить, или же на Дунае, а группа находилась на противоположном берегу от султана, поднялся небольшой ветерок, который также нужно учитывать при стрельбе. И, пусть винтовки пристрелены очень хорошо, каждый стрелок знает своё оружие от и до, работая им уже более четырех месяцев, не жалея патронов, всё равно подобный выстрел сродни если не чуду, то близко к этому.
Первый подошёл ещё одному стрелку, который находился в пятидесяти метрах от Третьего.
— Готовность? — спросил Первый.
— Держу уверенно! — решительно ответил Второй.
— На три! — прокричал Первый. — Один, два, три! Выстрел!
Три винтовки пустили в полет конусные пули. Группа сразу же стала готовиться к заранее подготовленному отходу.
— Есть два попадания! — прокричал наблюдатель. — Двести!
Это означало, что наблюдатель уверен в том, что цель поражена. Ну так не живут люди, когда голова частью разлетелась на куски, да еще одна пуля попала в легкое.
— Уходим! — прокричал Первый, когда раздались еще пять выстрелов.
Теперь стреляли уже все стрелки, кто не был задействован в подготовки ухода. Рядом с султаном хватало высокопоставленных военных, смерть которых привнесет еще больше дезорганизации османского войска.
Река хорошо огораживала отряд русских диверсантов от скопления вражеского войска, потому группа могла смело рассчитывать на то, что удастся уйти.
Глава 8
Глава 8
Одесса
1 июля 1800 года
Как бы мне не хотелось пообщаться с герцогом Энгиенским, но всё же мы с Аракчеевым посчитали, что самым важным является посетить расположение наших войск, что взяли оборону от турок по Днестру. Как было не заехать, если находились недалеко, когда пришли вести о начале войны с Османской империей.
Нельзя сказать, что мы доехали с ветерком за несколько дней до театра военных действий, всё же было принято решение дожидаться подхода калмыцких, казачьих отрядов и уже с ними отправиться к Одессе. Калмыки в этот раз выставляли большое количество воинов. Они несколько подзаработали еще на Итальянском походе, так что восемь тысяч калмыков будут участвовать в войне. И это еще не все. Сейчас готовится молодняк в более чем шесть тысяч воинов. Кстати, за мой счет. Но на калмыков, как и на других иррегуляров я возлагаю большие надежды в будущих воинах.
Было ещё желание дождаться сбора обоза, который должен формироавлся и отправлялся из Надеждово и Луганска, так же к Одессе. Но в таком случае мы прибыли бы к Днестру только через неделю. Но не место канцлера и даже военного министра на войне. Нам нужно было скоро отбывать в Петербург.
В Одессе нас встречали два высших командира, которым предстояло сдерживать атаки турок на первом этапе русско-турецкой войны. Это был командующий, фельдмаршал Александр Александрович Прозаровский, а так его начальник штаба Михаил Илларионович Кутузов.
— Господа, — обратился я к собравшимся. — Прошу вас, присаживайтесь!
На правах практически второго человека в империи, если не считать наследника Императорского престола, моего воспитанника, малолетнего Николая Павловича, я открывал Военный Совет. Собственно, это собрание и было спровоцировано нашим с Алексеем Андреевичем Аракчеевым приездом. Даже Кутузова отозвали с непосредственной линии соприкосновения с турками.
Для Александра Александровича Прозаровского, фельдмаршала и командира Днестровской армии, а также для его начальника штаба Михаила Илларионовича Кутузова наш приезд стал полной неожиданностью. В какой-то момент я даже посчитал посещение театра военных действий слишком опрометчивым решением. Не потому, что там могут пули свистеть над головой, а потому, что мы могли бы в какой-то мере даже парализовать всю боевую работу и деятельность штаба.