Молодой паренек, недавно заказавший сто грамм и пиво, смотрел посоловевшими, просительными глазами. Волосы ниже ушей, крошечным узелком затянутый пестрый галстук… Она хорошо знала этих молокососов, приходящих в ресторан с видом победителей и раскисающих после второго стакана пива с прицепом…
- Я вас слушаю, - сказала, останавливаясь перед столиком, Клава.
- Выпьем, девушка, за общественное питание!
Ему, конечно, кажется, что сказал что-то очень остроумное, что это путь завязать знакомство! Может быть, пропивает свою первую зарплату, может быть, выпросил у матери деньги на что-нибудь нужное, а сам прибежал сюда… Вот приподнялся, держа в хлипких пальцах полную до краев стопку.
- Наши официантки с клиентами не пьют! - Она ответила вежливо, сдерживая отвращение и злость, даже нашла в себе силу сохранить на губах кокетливую улыбку. Да, парень здорово раскис… Грациозным движением вынула из карманчика фартука маленький блокнотик. - Может быть, рассчитаемся, гражданин?
- Успеем рассчитаться… - Он тяжело плюхнулся на стул, плеснула водка, оставляя на скатерти серое большое пятно. - Эх, девушка, душевной теплоты в вас не вижу…
Но она уже забыла про него. Шла по залу, заботливо осматривая свои столики, все ли в порядке.
- Клава, к телефону, - дружески окликнула ее полная курчавая официантка Настя, спешившая мимо с подносом.
Жуков стоял в будке уличного автомата. Нетерпеливо ждал, прижав трубку к уху, сжимая под мышкой аккуратный бумажный сверток.
- Клавочка? Леонид говорит! Здравствуй!
- А, это ты… - голос Клавы звучал сухо, почти враждебно, и Жуков сильней стиснул рубчатый держатель трубки влажной от волнения рукой. - Сказала я тебе - кончено у, нас все.
- Я, Клава, еще раз поговорить пришел. Важная есть новость.
Ему показалось, что она задышала быстрее.
- Какая там еще новость?
- По телефону не скажу. Повидаться нужно.
Она молчала.
- Повидаться нужно сейчас, - настойчиво повторил Леонид.
Ее голос звучал теперь немного ласковей, мягче.
- Завтра приходи… В это время… Сегодня не могу.
- Завтра я, Клавочка, не получу увольнения.
Снова молчание. Поет в трубке музыка, звучат невнятные голоса, потрескивает качающийся шнур.
- Сказано - не могу. Занята я до поздней ночи…
Но он чувствовал - она поколебалась, ей хочется скорей узнать, что это за важная новость.
- Отпросись. Все равно - пока не придешь, ждать буду у твоего дома.
- К ресторану подойди, выбегу к тебе…
- Ждать буду у твоего дома! - настойчиво повторил Жуков.
Она знала, что Леонид настоит на своем. Взглянула на стрелки часиков у запястья. Что ж, время еще есть… И очень важно узнать - что это за новость такая…
- Ладно, сейчас приду, - отрывисто бросила Шубина в трубку…
Жуков только еще приготовился было ждать, прохаживаясь у сводчатых, старинной кладки ворот в глубине узкого переулка, когда из-за поворота показалась Клава, деловито, словно не замечая его, направилась к дому.
Леонид бросился к ней. Не поздоровалась, не подала руки.
- Ну, говори - в чем дело?
- А разве к тебе не зайдем?
- Некогда мне.
- Хоть на минутку! На улице говорить не буду.
Молча она вынула из сумочки ключ. Свернула в ворота, остановилась под аркой, отперла низкую, покрытую облупившейся краской дверь, рядом с тщательно, как всегда, занавешенным окном.
Она пропустила Жукова вперед, в пахнущий духами и сыростью полумрак. Щелкнула выключателем, машинально оправила покрывало на кровати, не садясь, не снимая шляпки, вопросительно смотрела на Леонида.
Он подошел к столу, бодро извлек из пакета бутылку портвейна, банку мясных консервов, поджаристый, свежий батон. Складным ножом, вынутым из кармана брюк, начал открывать консервы - вкусно запахло мясом, сдобренным лавровым листом. Не в первый раз приходил он так, с угощением, к Клаве… Правда, говорит, что торопится, но обстановка покажет…
- Напрасно стараешься, - презрительно, вызывающе сказала она.
Леонид оставил банку полувскрытой, стремительно шагнул к ней.
- Да не сердись ты… Отпраздновать хочу с тобой вместе…
Привлек ее к себе - слабо сопротивлявшуюся, смотревшую ждущими, увлажненными глазами. Прижался горячим ртом к уклончивым мягким губам.
- Я, Клавочка, нынче большое дело сделал.
- Решил, значит? Уедем отсюда? - Она смотрела недоверчиво, с тоскливой надеждой.
- На флоте остаюсь. Рапорт подал сегодня… Ты послушай, все тебе объясню… Хочешь - пойдем хоть сегодня в загс - закрепить это дело.