— Тогда просто жахнула бы бейсбольной битой меня по башке. Чтобы избавить от страданий. — Я могла бы продержаться вечность, пока она не пришла и не преподнесла себя Риодану на блюде в качестве орудия против меня.
Риодан стоит перед нами, ноги широко расставлены, руки скрещены на груди. Он большой парень. Интересно, она знает, что у него есть клыки. И вообще, что он такое. Любопытно, почему Джо так уставилась на него. Она ненавидит его.
Отбросив бессмысленное любопытство, я перехожу к сути. Откладывание дел в долгий ящик — третий пункт моего Списка Глупостей. Раз уж все равно находишься там, где тебе быть не хотелось, и делаешь, что тебе не хотелось, с той лишь разницей, что впустую тратишь время между этими периодами, когда все это время мог сделать что-то веселое. И что еще хуже, что ты все это время остаешься в стрессовом состоянии с паршивым настроением, когда можешь этого избежать. Если знаешь, что что-то все равно неизбежно — так сделай это, и покончи на этом. Двигайся дальше, ведь жизнь так коротка.
Если он начнет пытать Джо, я буду сломлена.
И я это знаю.
Как и он.
Следовательно, пытать ее — бесполезная трата времени. Его. Моего. Ее.
— Что ты собираешься со мной делать, Риодан? — спрашиваю я.
— Время покажет, Дэни.
— Чутка глуховат? Я сказала: чего тебе от меня нужно?
— Ты задолжала мне компенсацию.
— Чувак. Колючий кустик давно готов[17]. Долго ты собираешься вокруг него скакать?
— Сколько живу, детка, но никогда еще не слышал, чтобы настолько коверкали английский язык.
— И сколько же? — спрашивает Джо.
Я зеваю, нарочито широко растягивая рот.
— Щаз начнут хоровод. А я буду кустик изображать. — И жестами показываю, словно у меня по всему телу торчат колючки.
Он задумчиво прищуривается. Будто не может решить, что со мной делать. Это нервирует. Вроде тут и так все понятно: он хочет нанять меня на работу. Понятное дело, он же не такой способный, как я, поэтому так и быть, я его выручу.
— Я исследую твою маленькую ледяную головоломку, Риодан. Я втисну это в верхние строчки списка моих приоритетов. Расковывай нас уже.
— Теперь все не так просто. Ты, блядь, все так усложнила, решив публично бросить мне вызов. Кто делает это — не жилец.
— Пока дышу — замечаю я.
— Можно воздержаться от всех этих «блядей» при ней? Ей едва тринадцать исполнилось, — вставляет Джо.
— Четырнадцать, — раздраженно поправляю я.
— Мои люди хотят твоей смерти. Они настаивают на драматичной казни прямо здесь, в клубе. Говорят, что это единственный способ, успокоить покровителей Честера.
— Всегда мечтала о славе, — вздыхаю я. — Может нам стоит запустить парочку фейерверков, как думаешь? Вроде, на старой заправке в О'Клер они еще должны были остаться.
— Никаких казней, — возражает Джо. — Она всего лишь ребенок.
— Никакой я тебе к хренам не ребенок. Думаю, что еще при рождении я уже такой не была.
— Я сказал им, что ты можешь оказаться полезной, — продолжает Риодан, — что я могу тебя контролировать.
Я свирепею и громыхаю цепями. Никто меня не контролирует. Никто.
— Они говорят, ты никогда ни перед кем не отчитываешься. Даже Бэрронс против меня.
Кто бы сомневался, что ТП попросит его передать Риодану прикончить меня. Или позволить ей сделать это самой.
— Восемь против одного, — заключает он.
— Восемь против двоих, — встревает Джо. — А если учесть ее сестер ши-видящих — а тебе бы лучше учесть — то это — восемь против тысяч.
— Ваша численность серьезно сократилась за последнее время, — говорит Риодан.
— По всему миру нас более двадцати тысяч.
— Не знала, — говорю я, обращаясь к Джо. — Интересно с чего бы?
Затем повернувшись к Риодану, обращаюсь к нему:
— Чувак, прикончи меня или освободи.
— Если убьешь ее, — шипит Джо, — пожалуй, вызовешь гнев каждой ши-видящей в мире. Они откроют на тебя сезон охоты. Дэни — легенда среди нас. Мы не потеряем ее.
— Если я решу убить ее, — отвечает Риодан, — никто никогда не узнает, что случилось с вами обеими.
Я моргаю, и снова и снова мысленно проигрываю то, что сейчас сказала Джо, но не могу этим наслушаться.
— Че правда? Легенда? Я та, которая на устах всего мира? Скажи это еще раз! — Я горжусь собой. Я и понятия не имела об этом. В конце концов, может в моем теле еще осталось немного самодовольства. Я развязно выпячиваю бедро.
— Отпусти ее, — говорит Джо Риодану. — Я останусь вместо нее.
— Ни хрена ты не останешься! — взрываюсь я, позабыв о самодовольстве.
— Ты предлагаешь остаться. Прикованной. Со мной. В обмен на нее. — На губах Риодана играет улыбка.
— Если я останусь заложницей, она будет паинькой.
— Ни хрена ты не останешься! — повторяю я, потому что никто не отреагировал, например, повинуясь мне. Или, в конце концов, уделив мне хоть каплю внимания.
— Я не забыл, что ты сделала с моим мобильником, ши-видящая, — говорит Риодан.
— Ты сделал снимки наших владений. А это частная собственность, — парирует Джо.
— Ты на моей территории. Это частная собственность.
— Я ничего не снимаю. Я пришла, чтобы забрать то, что принадлежит нам. Кое-что, на что ты не имеешь никаких прав.
— Я не кое-что. И я не ребенок, — возмущаюсь я.
— Она не имела никаких прав убивать посетителей моего заведения. Ее предупреждали. Неоднократно.
— Ты же знаешь, как она слушает. Тебе не следовало приводить ее в клуб и оставлять без присмотра с мечом. Как ты мог оказаться настолько глуп?
— Ребьзя, харэ уже говорить обо мне так, словно меня здесь нет!
— Осторожней, ши-видящая, — предупреждает он Джо тихим голосом. Тихий голос от Риодана — совсем не хороший признак.
— Я предлагаю остаться вместо нее. Она — всего лишь ребенок.
— Я не ребенок! И она ни хрена не останется здесь. Никто не останется здесь! За исключением, возможно, меня!
— Ты понимаешь, что это будет значить, — говорит он Джо, как будто я не произвожу никакого шума, сражаясь со стеной и четырьмя цепями. — Если она сделает хоть один неверный шаг — ты труп.
Я чувствую, как от моего лица отхлынула кровь. Я всегда оступаюсь. Это моя вторая натура, второе имя после «Меги». Я просто не в состоянии не оступиться, не сделав неверный шаг. Это просто часть меня.
— Понимаю.
— Нет, не понимает! — кричу я. — Она не соображает, о чем говорит! Она понятия не имеет, что вы, челы, действительно делаете. Кроме того, она меня совсем не заботит. Можешь грохнуть ее. А можешь с таким же успехом и отпустить.
— Заткнись, Дэни, — рявкает Джо.
— Ты должна подписать заявление о приеме на работу, — обращается Риодан к Джо.
— Не подписывай, Джо! На нем наложены какие-то чары.
— Я здесь в качестве заложника или для приема на работу? — спрашивает Джо.
— Мне требуются официантки. Несколько из них…, — Риодан бросает на меня взгляд, — …пострадали на днях.
— Я не убивала людей.
— В двух из них было достаточно плоти Невидимых и, очевидно, ты не смогла их отличить, — поясняет Риодан.
«Я убила людей? Сколько Невидимых они сожрали?»
— Хочешь, чтобы я работала официанткой? — в ужасе выдыхает Джо, будто это хуже смерти. — Я пыталась обслуживать столы в средней школе. Я не могу. Я роняю тарелки. Я проливаю напитки. Я научный работник. Лингвист. Я живу своей головой. А не обслуживаю столики.
— Очень кстати, что у меня под рукой два заявления. — Риодан вытаскивает согнутый пакет бумаг из своего кармана.
— Почему два? Я не собираюсь обслуживать столики, — шиплю я враждебно.
— Я должна обслуживать Фейри? Принимать заказы и их выполнять? И подносить все к их столам? — У Джо никак не укладывается это в голове. Как для нее, так лучше уж оставаться прикованной к стене, чем обслуживать столики.
— И моих людей. Периодически, думаю, даже и меня самого. С улыбкой. — Он медленно оглядывает ее сверху донизу. — Тебе пойдет униформа. Так что, мы подписываем. — В типичной манере Риодана, не ставить ударение в конце вопроса. Он знает, что она подпишет. Он читает Джо, как раскрытую книгу.