— У тебя есть другие предложения?
— Я думал, что тебе нужен простой головорез с верной винтовкой… — протянул мандалорец с кривой усмешкой, принявшись натягивать на себя уже штаны и рубашку.
— Полагаю, время, проведенное внутри артефакта…
— Успокойся, Реван, — сделал глубокий вдох Кандерус, — Я всё понимаю — не идиот. Просто… Это сложно. Я привык жить согласно Resol’Nare, а теперь приходится становиться чем-то похожим на jetty…
— У нас обоих нет выхода.
Нахмурившись, Ордо фыркнул:
— Выбор есть всегда. Просто он может завести в могилу.
— Ты так хочешь умереть?
— Мне одного раза хватило, — выставил перед собой ладони Кандерус, — Больше не хочется.
Когда Лоуренс и Файтхелнг увели Ордо в помещение, выделенное в моем особняке под лазарет, Джоанна хмыкнула.
— Специфичная личность.
— На себя посмотри, — отмахнулся я, уставившись на колбу-инкубатор.
Вампирша, подойдя ближе, поинтересовалась:
— О чем ты думаешь?
— Если бы не сложности с документами и… артефактами, давай уж честно, то можно было бы вырастить таким образом новое тело и переселиться в него.
— Это всё, что тебя останавливает? — поинтересовалась девушка.
— Нет. За прошедшее время я сделал очень многое. Если сменить тело — придётся начинать практически с нуля. Пока же… Формально я — ребенок. Это дает возможность относительно спокойно выучиться. Нормально и полноценно, а не фрагментарно и с массой пробелов. Да и уже наработанная репутация, хоть и дерьмовая, но есть. Наметки на будущее, — пришлось пояснить свои мысли.
— Ты забыл о «Гренадерах», — покачала головой Джоанна, — Они подобные вещи могут понять… своеобразно. Одно дело — вернуть к жизни друга и боевого товарища. Того, кто прикрывал тебе спину, но стал призраком, лишенным покоя. Другое — самому менять тела, словно опостылевших любовниц. Даже у магов есть граница, которую не стоит переходить. Ты сейчас подошел к ней.
— Потому Риддла поддерживало так мало людей? — повернулся я к девушке.
— Да, — кивнула вампирша, — Многих пугал тот факт, что Темный Лорд открыто заявлял о своём бессмертии. Вожак, что вернётся из могилы, это не очередной министр, коего можно поменять на очередных выборах… ну или убить, если совсем достанет.
Слова Джоанны напомнили мне о Долине Лордов. Тамошние обитатели не покидали своих гробниц исключительно в силу проведенных ситхами ритуалов. В ином случае, могущественные темные вполне могли вмешиваться в дела живых адептов, а то и захватывать их тела.
Единственным исключением был Вишейт. Впрочем, даже после Нафемского Ритуала, когда Император, фактически, сошел с ума, он умудрялся удерживать в своих руках власть, взяв за глотку Совет Лордов. К этому моменту назвать Тенебри смертным существом уже было сложно. Не здешние чистокровные, превращающиеся в неизвестно во что, но нечто близкое к ним.
В этот момент я задумался о реальной силе Вишейта.
Вспоминая Императора, я пытался соотнести его возможности с тем, что у меня есть сейчас и окружающими магами. Что интересно, но даже если поставить рядом с Императором Дамблдора и Блэка, эта парочка всё равно окажется слабее.
«А что насчёт меня? — пришёл на ум далеко не праздный вопрос, — Насколько сильно изменился я?»
Ежедневные сеансы работы с разумом, которые приходилось устраивать с участием Филча, помогли более-менее привести в порядок те части моей психики, что прежде оставались нетронутыми. Эффект, надо сказать, оказался неожиданным. Улучшилась память, возросла скорость мышления, резко подскочила чувствительность к энергиям… Более того, даже удалось восстановить часть «забытых» знаний, оказавшихся попросту заблокированными неким неизвестным мне темным адептом.
Что занятно, но чем дальше Аргус разбирался с хитросплетениями чужих вмешательств в мой разум, тем больше появлялось вопросов. Часть из них касались уже не Вишейта или Поттеров.
Дамблдор.
Нет, этот человек не кодировал меня на смерть, не пытался превратить в раба… Во всяком случае, явно. Но вот семейство Уизли, его верные слуги, а так же Снейп, этакий ручной менталист и алхимик, постарались на славу. По всей видимости, бывший директор Хогвартса не любил марать свои руки, отправляя с «грязными поручениями» тех, кого не жалко. Однако, опять же, все внедрения, совершенные Уизли и Снейпом, были весьма странными и не касались Дамблдора. Зато они затрагивали логику, мышление, восприятие, чувства и эмоции. Да и сделаны были ещё в годы, предшествовавшие моему зачислению в Хогвартс.