осведомлен, что то, что просила моя мать, было близко к невозможному.
– Если вы дадите мне секундочку, мистер Локк, мне нужно подготовить столик.
Другими словами, она собиралась выйти в забитый внутренний дворик и выпнуть
кого–то менее важного из–за одного и самых просматриваемых столиков. Это последнее,
чего я хотел сегодня. У меня создавалось ощущение, что меня не только удостоят целой «ты
соображаешь головой» речи от моих родителей, но и еще я займу место посреди проклятого
цирка.
– Окей, – сказала хостесс, когда вернулась, растирая свои руки вместе. Она лучезарно
улыбалась нам троим, наверное, невероятно гордая тем, что отхватила себе знаменитость,
которая привлечет тонны журналистов к ее шефу, и затем она сказала. – Следуйте за мной.
И не заботясь ни о чем, мои мать и отец пошли за женщиной, и я заметил, как мама
улыбалась всем глазеющим на нас, пока мы прокладывали свой путь через столики. Когда
она бросила взгляд на толпу папарацци, выстроившихся вплотную у белого заборчика,
который окружал крошечный ресторан, она заправила прядь волос за свое ухо скромным
жестом, призванным заставить ее выглядеть застенчивой и ничего не подозревающей о
внимании, когда, в действительности, все было наоборот. Я же…Уверен, я выглядел, как
человек, которого вели на казнь.
***
– Могу я уже сказать это? Ты же знаешь, как я смертельно хочу.
Я практически видел самодовольное лицо Дерека через трубку, и закатил глаза.
– Если тебе так нужно, – сказал я.
– О, еще как нужно, ты – скрытный сучонок. Или я должен сказать сучонок Эйса
Локка?
– Я, скрытный? Ты не называл мне имени Джордана несколько лет, козлина.
Смех Дерека был громким и отвратительным.
– Заметил? Ты даже не отрицаешь, что ты – сучонок Эйса Локка. Ну, хоть чего–то
добились. И к слову, где ты сейчас? У него дома? В его постели? В его Ferrari? На Фиджи?
– У него нет Ferrari.
– Иииии он снова уклоняется, дамы и господа.
– Я не уклоняюсь, – ответил я, прислоняясь к спинке дивана и бездумно переключая
ограниченное количество каналов.
– Чушь собачья. Он там, да?
– Нет.
– Почему так тихо, хмм? Ты иначе занял его рот?
– Пошел ты, – я перестал щелкать каналами, когда вздрагивающий образ профиля
мужчины пересек экран, как будто оператор бежал за объектом своего внимания. Когда они
остановились и навели фокус на мужчину и пожилую пару, сидящую напротив него, стало
довольно очевидно, куда родители Эйса решили пойти на ланч. Ох, твою мать.
– Он на коленях? – спросил Дерек.
Когда камера наехала на точеный профиль Эйса, я заметил, насколько сжата была его
челюсть, и грозовое выражение на лице, а когда он заговорил, его губы двигались так быстро,
что не было возможности прочесть, что он говорил. Но чем бы это ни было, не похоже, что
это было хорошим.
– Ох, проклятье, – я вцепился в тыльную сторону своей шеи, наблюдая, как мама Эйса
отвечала на то, что он сказал с улыбкой, и когда она замолчала, то невзначай посмотрела в
камеру и слегка кивнула.
– Чувак, это была шутка, – сказал Дерек, напоминая мне, что он все еще на линии.
– Да, черт…прости, старик. Я понял, просто… – я оборвал себя и задумался, пересеку
ли я черту, если попрошу Дерека переключить канал? Но решив, что мне нужен кто–то еще,
кроме обезумевшего меня, я попросил. – Переключи канал… – я напряг память, пытаясь
вспомнить каналы во Флориде. – …на второй.
– А?
– Просто включи сраный второй канал, Дерек.
– Боже, Прескот. Умерь пыл. Секунду, – послышалось какое–то копошение на заднем
плане, пока я продолжал сидеть на краю дивана, мертвой хваткой вцепившись в шею, а затем
Дерек вернулся. – Твою мать.
– Угу, – сказал я, когда картинка на экране переключилась на какого–то другого
пасущегося оператора, и ему видимо не настолько повезло, как фотографу, который бежал
через всю улицу для главного вида, потому что это был панорамный снимок с улицы, и
сказать что Эйс привлек толпу – громадное преуменьшение века.
– Боже, – сказал Дерек, когда я встал на ноги, не в состоянии больше сидеть спокойно.
– Зацени заголовки бегущей строкой внизу экрана.
Можно подумать я мог не заметить их. Жирным шрифтом внизу экрана было
написано: ДИЛАН РАЗБИЛ СЕРДЦЕ ЭЙСА; ОТКАЗАЛСЯ ЗНАКОМИТЬСЯ С ЕГО
РОДИТЕЛЯМИ.