— Нет, нет и еще раз нет, подпишите документы, и я тут же исчезну, — весело произнес старик.
— Я уже и составил их, — улыбнулся Штяк, доставая из черного портфеля бумажную папку. По их лицам, было понятно, что они буквально светятся от своего триумфа.
— Я хочу, чтобы бордель исчез из города, и в него было не стыдно приезжать.
— Хочешь, не хочешь, а этот бордель приносит львиную долю дохода городу, — равнодушно произнес Янковски, развалившись на стуле.
— Я здесь приношу доходы, а вы…
— А мы представляем закон, Скрягин, без каких-либо оснований я ничего делать не буду, — хлопнул по столу Кравченко, — хочешь его закрыть — иди к градоначальнику и плачься ему, а не…
— То есть вы хотите, чтобы прекрасные дамы, которые не могут заработать себе на жизнь честным и приличным путем, торговали собой⁈ — проскрежетал Скрягин, подойдя к Константину и ткнув своей тростью ему в подбородок.
Прокурор взглянул на поверенного старика. Арсений, стоял, слегка переминаясь с ноги на ногу и воздев глаза к потолку. По нему невозможно было понять, согласен ли он с затеей своего клиента или предпочитает не вмешиваться, выполняя только ту работу, что касается лишь его.
— Сам-то понял, что сказал? Я уйду, но еще вернусь, и ты подпишешь эту чертову бумажку, а я получу в свое распоряжение это здание. Идем, Штяк!
Проходя мимо плаката, старик замер, заставив Арсения врезаться в него и слегка отпрянуть, но Скрягин даже не шелохнулся. Он лишь постучал по плакату тростью, перед тем как продолжить свой путь, к выходу бормоча себе под нос что-то вроде «…надо бы еще купить».
Как только дверь за Скрягиным захлопнулась, все полицейские вздохнули спокойно, только Сокол стоял с удивленным видом.
— Откуда он здесь взялся?
— Вечно ищет, где бы деньги спереть, — жестко сказал Янковски, по его тону было понятно, что Скрягина он не уважает и не собирается пересматривать свое мнение, и даже напротив, готов критиковать его по любому поводу.
— А разве бордель можно купить? — спросил Николаев у Кравченко.
— Обычно нет, но такой человек, как Скрягин, ни перед чем не остановится. Как минимум пара городов осталась без городских учреждений развлекательного типа, потому что государству держать их стало невыгодно, поэтому их продали, а сейчас, когда Разини был замечен в борделе, это здание просто состоит на учете у нас. Кому охота теперь там появляться? — пояснил Кравченко, вновь открывая сумку и ища там бумаги. Достав их, он продолжил: — Все это нас приводит к вашей цели. Мы узнали, что в этот бордель была доставлена партия запрещенного алкоголя. Повод, чтобы провести чистку в рядах управляющих, просто огромный, а уж если здесь Скрягин, то, скорее всего, бордель закроют.
— Это с чего бы? — не понял Янковски.
— А с того, что, если мы докажем, что в борделе проводится запрещенная торговля нелицензированным алкоголем, начнутся аресты, а от прессы это не укроется и…
— Скрягин надавит на градоначальника, — быстро закончил Сокол, выдавая то, что было на уме у всех присутствующих — все ясно, но мне совершенно все равно, закроют его или нет, наша цель — арестовать Разини, не будем забывать.
— Все верно, — кивнул Константин, — так вот, вам нужно выяснить, связан ли этот алкоголь с Доном Разини. Возможно, вызов ложный, но еще одно доказательство против империи Разини будет нам на руку.
— Не желаете позвать своих ребят?
— Они наказаны, — серьезно пояснил Андрей и, посмотрев на вновь назначенного прокурора, добавил, — им необходимо разрешение на вскрытие архива Победова.
Кравченко улыбнулся:
— Считайте, что оно уже у них, я скажу, пусть приступают к работе.
— Тогда вперед, господа, если что-то нужно, Павел номер знает.
Сокол и Янковски встали и двинулись к выходу. Уже на улице сыщики заметили, что другие их коллеги собрались возле окна и смотрят наружу. Как только они вышли, поняли, почему. Причиной всеобщего возбуждения был Скрягин, а точнее его машина, которая была настолько длинной, что перекрыла проезд как минимум для четырех машин.
— Андрей Федорович, — весело улыбнулся старик, когда полицейские показались на выходе из участка, — вас подвезти?
— Нет, мы торопимся, — огрызнулся Павел и двинулся к машине Сокола, знаком показывая, что он не собирается с ним разговаривать.
— Мой коллега прав, — подтвердил слова Янковски Сокол, но в более вежливой манере.
— Понимаю, — кивнул Скрягин, неожиданно обхватил Сокола за плечо и тихо прошептал ему: — Надеюсь, вы найдете нужные вам доказательства, я прошу, как только вы вызовете прокурора, позвоните мне. — С этими словами он положил маленький клочок бумаги Соколу в руку и сел в свою машину, которая с ревом двинулась в сторону улицы.