— Направление остается прежним — южная окраина Пущи-Водицы. Как только взлетит зеленая ракета, поведешь свой взвод вдоль просек. Обгоняй пехоту, прокладывай след танкам. Прошел мины — доноси по радио. Ротного я уже ориентировал. Он обсудит с тобой подробности, — Лукин окинул внимательным взглядом машины и помчался в другие взводы.
Петренко пополнил машины боеприпасами и поставил задачу командиру второго тральщика лейтенанту Фариту Шайхутдинову и своему экипажу — механику Большакову, заряжающему Асатряну и стрелку-радисту Смирнову. Третий тральщик взвода оставался в резерве командира полка.
По сигналу взвод в составе роты устремился вперед. Позднее, из докладов по рации, донесений связных и личных наблюдений сложилась такая картина действий этого взвода.
Петренко миновал линию пехоты, обозначившей проход через свой боевой порядок светом электрических фонариков. До боли в глазах всматривался он в предрассветную мглу, прорезаемую короткими вспышками орудийных выстрелов и пулеметных очередей. Время от времени в разных местах над лесом всплывали осветительные ракеты. «Как бы не напороться на противотанковое орудие», — билась у него тревожная мысль. На всякий случай комвзвода выпустил три осколочных снаряда: вправо, влево от просеки и перед собой. И в тот же момент раздался взрыв под тралом… Спустя минуту — второй. «Ага! Вот где их «блины»!
— Как дела, Большаков?
— Все в порядке! — отозвался механик по переговорному устройству.
— Давай, жми! Заметишь подозрительное — докладывай.
Внезапно сзади раздался взрыв необычной силы. Петренко запросил по рации Шайхутдинова:
— Что там у тебя?
— Не знаю. Трал плохо идет. Сейчас выясню. Спустя две-три минуты лейтенант доложил:
— Разбито три диска. На двух — трещины и срезана половина пальцев.
«Похоже на фугас», — подумал командир взвода и приказал:
— Вызови машину с запасными дисками. Нагонишь меня в Пуще.
«Да, фугас, — утвердился в своей мысли Петренко. — А это, брат, раз в десять помощнее мины. Сейчас поврежден только трал. Его легко восстановить. А если бы трала не было? Танк и экипаж вышли бы из строя».
Осторожно, с частыми остановками продвигаясь вперед, танк-тральщик командира взвода подорвал еще четыре мины.
«Ну и обстановочка! — подумалось. — То высоты и обрывы, то лес и темень. Более трудные условия для боевого крещения новой техники вряд ли придумаешь».
Вдруг в лобовую часть танка ударил снаряд, и его осколки забарабанили по броне.
«Осколочный. Это переживем».
— Что случилось? — запросил Петренко механика-водителя.
— Нич-чего… Нор…маль…но, — дергая рычаг коробки передач, отозвался Большаков. — Скорость только… что-то не включается.
В этот момент ударил еще один снаряд.
— Готово! — радостно крикнул Большаков. — Включилось! Фрицы помогли…
А в это время командир взвода успел поймать в перекрестие прицела вторую вспышку выстрела вражеской пушки и послал туда подряд три снаряда. Пушка замолчала. Ощущение одиночества и затерянности на поле боя, которое у него появилось вначале, полностью прошло. В моменты вспышек выстрелов его танковой пушки и освещения ракетами мелькали фигуры пехотинцев, наступавших рядом с танком-тральщиком. Где-то тут же были и полковые саперы. По оживлению, царившему в эфире, Петренко чувствовал за собой уверенную и твердую поступь танков, поддержку пехоты.
Так, прокладывая путь огнем и тралом, «тридцатьчетверка» Петренко к рассвету пересекла трамвайную линию на южной окраине Пущи-Водицы, неподалеку от Детского санатория. Это означало, что для противника дорога из Киева на северо-запад закрыта. Вскоре появился и тральщик Шайхутдинова. За ним подошло четыре линейных танка, попытавшихся с ходу выскочить на Гостомельское шоссе, проходившее в двух километрах западнее. Но, встреченные артиллерийским огнем, они тут же вернулись и укрылись в ближайшем кустарнике. Замаскировал свои машины и Петренко.
Утреннее небо затянуло свинцовыми тучами. Над землей повисла сплошная сетка моросящего дождя. Наблюдение затруднилось. Наша авиация не действовала. Артиллерия тоже пока молчала.
Рядом с тральщиками окапывалось стрелковое подразделение. Петренко узнал, что это один из батальонов 136-й стрелковой дивизии. Батальон также наткнулся на сильный вражеский огонь и теперь закреплялся на достигнутом рубеже.
Петренко подозвал Юшкевича, который в составе саперного отделения сопровождал танки-тральщики.
— Разведай, что там у них впереди.
— Есть, разведать!