— Говорите, я слушаю — раздражённо повторил голос.
— Нам бы Стаса услышать. Можно? — Лиза сориентировалась быстрее меня.
— Нельзя. Станислав Михайлович в больнице.
В больнице. Значит жив! Жив!
— В какой больнице? Как он? К нему можно приехать?
Начинаю тараторить я.
— Я не могу разглашать подобную информацию.
— Девушка, пожалуйста, скажите хоть что-нибудь. Это очень важно, я должна знать. Он выживет?
Реву в трубку. Реально реву. Не могу успокоиться.
— Вас как зовут?
Кажется, голос стал мягче.
— Аэлита. Лита
Слышу тяжёлый вздох.
— Он в ожоговом отделении двадцать пятой медсанчасти. Состояние критическое. Если хотите его увидеть, вам надо поторопиться.
Слышу гудки. В голове глухо отзывается каждое ее слово.
— Даже не думай. Лита, лететь сейчас в Москву бессмысленно. Ты все равно не успеешь.
— Я должна его видеть.
Глухо отвечаю я.
Мне надо ему сказать, что я его простила, что я его люблю. Даже если он это не услышит.
— Лита
Зовёт меня. Отмахиваюсь. Заказываю самолёт в Москву. Вылет только вечером.
— Я с тобой полечу.
— Нет. Останься с отцом. Прикроешь меня. Он будет недоволен, если узнает, что я улетела. Тем более в Москву. Он не любит этот город.
Выхожу из самолёта. Ну, здравствуй, самый большой город России.
И аэропорт очень большой, не то, что наш. Сразу теряюсь куда идти. Прохожу регистрацию. Хорошо, что багажа нет.
Налётает какой-то мужик. Пугаюсь. Оказался таксист, пытается отобрать сумку, спрашивает куда везти. На силу отбиваюсь.
Действительно, куда мне сейчас. Три часа ночи. В больницу не пустят в это время. А о гостинице я как то не подумала. Может здесь переждать? Людей много, наверное, это безопасно.
Сажусь на скамейку, оглядываюсь.
— Аэлита Романовна.
Вздрагиваю от мужского голоса. Поворачиваю голову, знакомое лицо. Кто это?
— Я — Андрей. Помните?
Точно. Водитель Стаса.
— Что вы здесь делаете?
Тихо спрашиваю и уже знаю ответ.
— Вас встречаю. Мне доложили, что вы звонили. Поехали.
— Куда? Сейчас же ночь. Нас все равно в больницу не пустят.
— Со мной пустят.
Едем по ночной Москве. Вокруг красиво, но я не замечаю этого. Молчу. Подъезжаем к черному входу. Почему не главный? Наверное, потому что ночь.
Выходит. Помогает мне выйти. Ведёт какими то коридорами.
У входа в палату произносит:
— Вы сильно не пугайтесь. Все не так плохо, как кажется.
Заходим.
О, боже!
Мумия! Он весь в бинтах. Абсолютно весь, даже кончиков пальцев не видно. Только ресницы и закрытые глаза. Какие-то трубки, аппаратура, тихий размеренный писк и запах лекарств.
Вскрикиваю, закрываю рот рукой. Голова опять начинает крутиться, слезы сами наворачиваться. Андрей придерживает меня.
Подхожу ближе, хочу дотронуться, но не смею. Смотрю на него, в надежде, что он откроет глаза. Сердце разрывается на мелкие кусочки.
— Стас.
Шепчу одними губами. Хочу сказать ему о своих чувствах, но при Андрее не смею. Может его выгнать?
Где-то совсем рядом звонит телефон. Такая простенькая мелодия.
— Да, блять! Безмозглый идиот!
Слышу, как ругается Андрей.
Поднимаю на него глаза. Это он себя ругает?
— Что сидишь. Трубку возьми, в тумбочке телефон.
Его тон стал грубым. Почему он злиться?
Открываю. Смотрю на старенький самсунг, такими лет двадцать назад пользовались.
Принимаю вызов, подношу к уху.
— Малыш, не бойся, это я.
Голос. Его голос! Но как это возможно?
Перевожу взгляд на мумию. Смотрю на хмурого водителя. Мрачно кивает.
— Лита. Ты меня слышишь? Там не я. Со мной все в порядке. Лита?
— Стасик, я так испугалась за тебя. Я в новостях увидела, что тебя пытались убить. А эта женщина в телефоне сказала, что ты умираешь.
Реву. Опять реву. Наверное, это защитная реакция организма на стресс, все время реветь.
— Прости меня, что не поверила тебе. Мне Лиза все рассказала. А я так зла на тебя была. Я полная дура. Прости меня, Стасик.
— Ну что ты, малыш. Не плачь. Со мной все хорошо. Но это большой секрет. Никто не должен знать. Даже Лиза. Ты одна прилетела?
— Да. Я так испугалась, что про охрану только в самолёте вспомнила. Прости, Стасик. Я помню, что нельзя без охраны, но Сережа с отцом уехал. А отец бы меня не отпустил к тебе.
— Кто еще знает, что ты здесь?
— Никто не знает, что я прилетела, только Лиза. Я так хочу тебя увидеть. Можно мне к тебе приехать?
Андрей буквально рычит. Как будто готов меня разорвать.