Блефовать я пришел! Торговаться мне пока что не чем. Надеюсь, он не знает о моих проблемах.
— Выпьешь?
Спрашивает ехидным голосом.
— Пожалуй, откажусь.
— Ты знаешь, зачем я пришел. Мне нужна моя Лита. Говори, сколько ты хочешь, и мирно разойдемся.
— Твоя? Она больше не твоя, теперь она моя. Моя жена.
Что? Жена?! Нет, этого не может быть!
— О, вижу, ты удивлен. Я бы свидетельство о браке показал, но Аэлита его порвала. Дерзкая девочка, непокорная. Но ничего, я смогу ее укротить.
Молчу. Новость о браке выбила из колеи.
— Я уже почти укротил ее. Она охуительно кончает в моих объятиях. Правда есть один минус — стонет твое имя. Но я найду способ это исправить.
Мразь!
Ярость заполняет целиком. Кажется голыми руками сейчас разорвать его смогу! До боли сжимаю кулаки. Глушу ее, мне нужна трезвая голова!
— Значит, не отдашь ее?
Холодно спрашиваю я. Кажется, он даже удивлен, что не смог вывести меня из равновесия.
— А ты отдал бы свою жену?
Ерничает он.
— Не волнуйся, я ее не обижу. Она станет венцом моей коллекции. Мы ведь с тобой одинаковые, Зевс. Я тоже люблю баб коллекционировать. Только я своих на видео снимаю, а ты своих в книжку записываешь. Или нет? Кстати, как ты учёт ведёшь? Расскажи, мне интересно.
— Никак. Я не веду учёт. Я просто привык получать, что хочу. И если я бабу хочу, я ее получаю. Всегда.
Смеётся, подонок! Смотрит куда-то за мою спину, глаза загораются азартом. Что же он задумал?
— Думаю, эта куколка станет исключением. К тому же продавать свою жену слишком, даже для меня. Предлагаю дуэль. Как в старину. Будет красиво и романтично. Аэлита оценит, она ведь барышня образованная. У тебя секундант есть?
Вот теперь реально удивил. Стреляться?
— Шутишь? Ты же знаешь, чем моя компания занимается? Я же не промахнусь. Даже со сто шагов тебе в лобешник попаду. Если не больше.
— Да, это я не учел. Хотя дуэли давно под запретом, ты не знал? Петр первый запретил, в тысяча семьсот каком-то году. И тогда придумали русскую рулетку. Сыграем?
Молчу. Анализирую. Голимая подстава. Нутром чую.
— Или девка не стоит такого риска? Если ты откажешься, я даже осуждать не буду. Сейчас не девятнадцатый век, чтобы умирать из-за бабы.
Довольно улыбается он, но моментально становится серьезным, когда слышит мой ответ
— Я согласен.
— Согласен?
Теперь пришла его очередь удивляться. Ведь мой поступок лишен здравого смысла. Никто в трезвом уме на такое не согласится. Но когда дело касается Литы, я перестаю трезво мыслить.
— Я не отдам ее тебе без боя. Если это твои условия, я согласен.
Достает из стола револьвер, вытряхивает патроны. Демонстративно вставляет всего один и крутит барабан.
И с наигранным равнодушием протягивает мне.
— Ну, если ты хочешь рискнуть жизнью ради шлюхи, дерзай.
— Не смей называть так Литу.
Беру пистолет. Сосет под ложечкой. С чуйкой у меня не очень, но сейчас четко чувствую поставу. Надо бы остановиться, но не могу.
А ведь прав был Олег — умру из-за бабы.
Взвожу курок…
— Нет!
Откуда ни возьмись, появляется Лита. Со слезами кидается мне на шею.
Она все это время была здесь? Или?
А ведь он поэтому предложил стреляться, думал я откажусь и уйду. Хотел доказать Лите, что ей никто не поможет.
— Нет, Стасик. Нет, пожалуйста. Он ведь убьет тебя! Он все подстроил! Я знаю, я чувствую. Не делай этого.
Рыдает у меня на шее.
— Малыш. Ну, ты чего. Отпусти меня. У нас мужской спор. Сейчас я быстро выиграю и домой поедем.
— Нет, ты не понимаешь! Я люблю тебя! Я не смогу без тебя жить! Я не переживу, если ты погибнешь из-за меня. Стасик, пожалуйста, не делай этого. Ты умрешь!
Вырывает пистолет из рук. Отскакивает, чтобы не отобрал. Краем глаза замечаю, как паук напрягся.
— Положи пистолет, Аэлита.
Резко произносит он, и я понимаю, что Лита права. Если нажать на курок будет выстрел.
Ее синие глаза горят безумным огнем. Смотрит на него, впечатывает в кресло своей ненавистью, решительностью, гордынею.
Мне показалось, он сломал мою девочку. А нет. И она докажет это. Умрет, но подчиняться ему не станет.
Всего пару секунд, но я знаю, что она задумала.
Поднимает пистолет к голове. Сердце замирает. Бросаюсь к ней, выкручиваю ее руку и раздается оглушительный выстрел.
А затем звук разбитого стекла.
Успел.
Вырываю пистолет из рук, отбрасываю в угол. Прижимаю ее к себе. Ощущение, что сам только что умер. И воскрес. Сердце начинает колотиться. Снова.
О, боже.