– Конечно, не посылал. Вообще-то, я подумывал о чем-то вроде этого, – признался он после небольшой паузы, – однако решил, что это будет немного слишком. Особенно если учесть, что наше первое свидание официально так и не состоялось. Пока что... – протянул он бархатным голосом, и Дезире ощутила, как в самой глубине ее существа задрожала какая-то неведомая ей самой струна.
– Вы правы, – согласилась она, лихорадочно соображая, кто еще мог бы преподнести ей столь экстравагантный подарок. – Но тогда, если цветы прислали не вы...
– Похоже, у вас завелся тайный обожатель, – предположил Роман. – Чему же тут удивляться?
Вы умны, чертовски привлекательны и постоянно у всех на виду. Я уверен, что вы уже не в первый раз получаете цветы от неизвестных поклонников.
– Это так, но обычно к цветам прилагается визитка.
– Наверное, в цветочном магазине просто забыли вложить ее в коробку.
Предположение звучало вполне логично. Однако что-то подсказывало Дезире, что не все так просто обстоит с этими цветами. Девушка вспомнила выступившую на уколотом пальце капельку ярко-алой крови и внезапно содрогнулась: ей вдруг показалось, что эти розы были каким-то зловещим, угрожающим предзнаменованием.
– Да, очевидно, они забыли, – согласилась она. – Простите за пустое беспокойство.
– Вы никогда не побеспокоите меня попусту, Дезире. – Роман заговорил чуть тише:
– Дайте мне знать, когда решитесь на наше свидание.
– Непременно... – Дезире стало любопытно, что он ответит, если она Предложит отпраздновать вместе новогодние праздники в 2001 году.
– Будет очень мило с вашей стороны, если вы надумаете встретиться со мной еще в этом столетии.
Этот мужчина опасен и без своей сверхъестественной способности читать мысли на расстоянии... Дезире поняла, что пора заканчивать разговор.
– Всего хорошего, мистер Фалконар.
– Мы же договорились, что вы будете называть меня по имени, – поправил он ее. – И, кстати, Дезире...
– Да?
– Если вы передумаете и пожелаете получить от меня в подарок цветы, просто позвоните мне, ладно!
Раздраженная неприкрытым проявлением мужского превосходства, прозвучавшим в голосе Романа, Дезире бросила трубку, ничего ему не ответив.
Затем она позвонила в цветочный магазин, однако результата не добилась. За розы было уплачено наличными, а заказал их темноволосый мужчина, не пожелавший приложить к цветам никакого послания. Должно быть, как и сказал Роман, это всего лишь тайный поклонник.
Если учесть то, что Дезире, как напомнил ей Роман, все время на виду у зрителей, гипотеза о появлении нового анонимного обожателя кажется не такой уж невероятной. Но почему же она испытывает какое-то неясное ей самой чувство неотвратимо грозящей опасности?
Наверное, это из-за того психа, что преследовал ее в прошлом году.
Решив попусту не тратить время, Дезире начала просматривать почту.
На трех конвертах было надписано «лично». Первое письмо было от семилетнего мальчика, который просил Дезире выйти замуж за его отца. Второе, начертанное карандашом на листках из блокнота, содержало исповедь какого-то бедолаги с утверждением, что в прошлой жизни он был мужем Дезире. Девушка отложила оба письма в сторону: на первое надо будет ответить вежливым отказом, стараясь не обидеть мальчика, а второе она собиралась передать Майклу – просто так, на всякий случай, ведь в прошлом году он блестяще обезвредил ее преследователя.
Читая третье послание, отпечатанное на дорогой плотной бумаге, Дезире почувствовала, что у нее кровь стынет в жилах.
– Дезире... – Карин остановилась у ее стола, обеспокоенно гладя на коллегу. – С тобой все в порядке?
– Не знаю... – Дезире уставилась на ровные строчки, и внезапно все поплыло у нее перед глазами. – Он пишет, что хочет рассказать о себе, но доверяет только мне одной, и никому больше.
– Еще у кого-нибудь крыша поехала на почве НЛО?
– Нет. – Дезире аккуратно сложила письмо и нажала кнопку автодозвона на телефонном аппарате. – Мне пишет маньяк-насильник. Ему, видишь ли, не нравится, что пресса уделяет его персоне так мало внимания.
– Ты шутишь?
– Не самая подходящая тема для шуток, правда? Кроме того, он надеется, что мне понравились розы.
– Так эти цветы прислал тебе насильник? – испуганно воскликнула Карин, но Дезире успела заметить огонек профессионального азарта в темных глазах коллеги. – Тебе стоит ухватиться за ниточку, – посоветовала она, пока Дезире ждала, когда же оператор в городском отделении полиции соединит ее с нужным номером. – Ясное дело, за такой материал ты получишь «Эмми», никак не меньше. Как только станет известно, что насильник из Французского квартала пишет тебе любовные послания...
– Это не совсем любовное послание...
– Ладно, письма с признаниями, называй как хочешь. Все равно, как только об этом станет известно, тебя непременно пригласят на федеральное телевещание....
Испытывая легкое раздражение оттого, что никто не отвечал на ее звонок, Дезире уже подумывала, не повесить ли трубку и не набрать ли вместо этого телефон «службы спасения». Тем не менее мысль о возможности получить работу на государственном телевидении показалась Дезире весьма и весьма заманчивой.
– Алло? – сказала она, когда голос на другом конце провода наконец ответил. – Говорит Дезире Дапри с телестудии Западной Луизианы. Мне необходимо срочно связаться с детективом Майклом О'Мейли в связи с недавними изнасилованиями во Французском квартале... Да, я прекрасно понимаю, что он сейчас занят, – прервала она объяснения дежурного, – однако мне кажется, что он согласится переговорить со мной. Я вовсе не пытаюсь получить новый материал для шестичасового выпуска новостей. Передайте ему, пожалуйста, что маньяк-насильник, которого он пытается вычислить, желает договориться со мной о встрече.
Дезире не удивилась, когда ее тут же соединили с детективом О'Мейли, который приказал ей не покидать студию, пообещав скоро приехать.
Девушка сидела за своим столом, с ужасом разглядывая коробку с цветами, которую она достала из мусорного бака, когда на другом конце комнаты послышался хорошо знакомый ей звучный голос. Подняв голову, она увидела, что Майкл остановился у стола Карин.
Может быть, эти двое и не спешат, но, судя по всему, у них все гораздо серьезнее, чем считает Карин.
Гордость Дезире жестоко страдала от необходимости признать, что в пору их краткого романа Майкл О'Мейли никогда не смотрел на нее так, как смотрел сейчас на Карин. Да и сама она, честно подумала вдруг Дезире, никогда не отвечала на взгляды Майкла с выражением такого обожания и любовного голода в глазах.
– Ты об этих цветах говорила? – отрывисто спросил детектив.
Дезире очнулась от своих мыслей и подняла глаза на грубоватое, но по-своему красивое лицо О'Мейли.
Для него все это просто работа, а Дезире слишком много раз видела и слышала, как он общается с потерпевшими и свидетелями преступлений, чтобы обидеться на отсутствие официальных формальностей.
– Да, – ответила она, кивнув на коробку, загромождавшую большую часть ее стола. – Боюсь, я оставила отпечатки пальцев со всех сторон коробки.
Майкл пожал плечами.
– Не имеет значения. Если они действительно присланы из цветочного магазина, вряд ли этот тип вообще прикасался к ним. – Он потер подбородок, рассматривая цветы. – Мне казалось, розы обычно посылают еще не распустившимися, разве нет?
– Да, так оно и бывает.
– Никакой визитки?
– Нет, конечно же. По правде говоря, сначала я решила, что их прислал... – Дезире замолчала, почему-то не желая упоминать имя Романа Фалконара и тем самым втягивать его в начатое расследование.
– Кто именно? – настойчиво поинтересовался Майкл.
– Никто. – Дезире в свою очередь пожала плечами. – Ведь и раньше мне присылали цветы совершенно незнакомые люди, так что неудивительно, что...
– Ну да, совершенно незнакомые люди вроде твоего прошлогоднего преследователя.