– Дочка, привет. – Папаня сладко улыбается мне и пытается обнять, но я отступаю назад, убираясь подальше от его объятий. Что за цирк? Посмотрите, какой я хороший папочка? Нет, не прокатит. Ты полный отстой, папа.
– Снова привел свою шлюху. Повторяешься. – Я иду к раковине, достаю из ящика с посудой стакан и набираю в него воды. Женщина молчит, смотрит на меня так, будто я дала ей оплеуху. Следовало бы.
– Это она так шутит. – Хихикает отец. – Я думаю, вы с ней подружитесь.
И что это должно значить?
Я молча пью, разглядывая этих голубков.
– Познакомься, детка, это возможно твоя новая соседка. Если будешь хорошо себя вести, вы поладите. – Шипит он.
– Сколько ты выпил?
– Я не пил, малыш, ты же знаешь, я завязал.
Ха-ха-ха. Когда? Сегодня с утра завязал? Или полчаса назад?
– Давай без этого цирка. Зачем пришел?
– Я показываю Ирине Кирилловне дом, можешь присоединиться.
– И для чего же? – Я дергаю ногой, чувствуя, как сдают мои нервы. Я уверена, что это все на фоне того, в каком дерьме я побывала недавно, но присутствие папочки тоже дает о себе знать.
– Я продаю свою часть дома.
Мой рот открывается, затем закрывается и снова открывается. Я не могу ничего сказать. Начинаю истерично смеяться.
– Черта с два. Ты не имеешь права!
– Еще как имею.
– Не имеешь! Я не буду жить ни с ней. – Тычу пальцем, в ошарашенную дамочку, которая плотно прижимает свою большую сумку к себе. – Ни с кем-либо еще!
Женщина обходит меня стороной. Кажется, она собирается убраться отсюда. Ну и правильно.
– Я, пожалуй, пойду.
– Подождите, я сейчас решу этот вопрос. Моя дочь немного вспыльчива.
– Вспыльчива? Пошел ты к черту! Пошла она к черту! Пошли вы все! Что ты сделал для этого дома, а? Приходишь на все готовое. Я здесь в лепешку расшибаюсь, чтобы заплатить за все это! Мало того. Мне еще приходится оплачивать твои проигрыши в карты. А все не потому что я люблю тебя, папуля, а потому что на кону стоит единственное, что мне дорого, это этот дом. Ни ты, ни моя мать, этот дом все, что у меня есть. Так что проваливай отсюда!
– Успокойся, успокойся. Мне просто нужны деньги. Я не забираю у тебя дом, просто поселим к тебе какую-нибудь тихую одинокую женщину.
– Деньги? Тебе нужны деньги? Когда ты уже подавишься ими?! – Я бросаю на пол стакан, который все это время сжимала в руке. Он с грохотом падает и разбивается о кафель.
Кажется, в дом кто-то вошел и я на мгновение, притихла. Если это еще одни покупатели, я вышвырну их отсюда, клянусь. Я ошиблась. Крупно ошиблась. Лучше бы это были покупатели, потому что мне совершенно не хочется выставлять семейный, если это так можно назвать, скандал на обозрение посторонним, на обозрение ему.
Я стараюсь нормально дышать, избавляясь от гнева, который переполняет меня. Вдох-выдох, вдох-выдох.
– Все нормально?
– Да. – Резко отвечаю я, отворачиваясь к окну.
Какого хрена он здесь делает?
– Уверена?
– Я сказала, да!
– Воу, ребята. Может, поболтаете на улице, ко мне сейчас должны прийти. Я не хочу, чтобы ты снова напугала людей своим неадекватным поведением.
Отец тычет в меня пальцем, когда я снова поворачиваюсь к нему лицом, и меня накрывает новой волной злости. Я приближаюсь к нему.
– Я. Сказала. Пошел. Отсюда. К Черту.
– Ты хотя бы познакомила меня с парнем. Проходи, дружище, у меня кое– где припрятана бутылка рома.
Денис бросает быстрые взгляды то на меня, то на папашу.
– Тебе нужно уйти. – Говорю я ему.
– Да, брось, детка. Прекрати быть такой невоспитанной.
– Проваливай. Ты здесь не живешь, это не твой дом.
– Хочешь ты того или нет, я продам свою часть.
– Мать бросила тебя, потому что ты тупой ублюдок.
– Хочу напомнить, что и тебя она тоже бросила, ласточка. Где бы ты была, если бы не я? Ты бы сдохла в какой-нибудь подворотне. Посмотри на себя, ты же вылитая мамаша, такая же шлюха.
Я бросаюсь на отца и, насколько хватает сил бью его по физиономии. Меня всю трясет от злости, я готова убить эту тварь. Я знаю, что он не ударит меня в ответ. Никогда не бил и сейчас, думаю, не станет.
Сильные руки хватают меня сзади, крепко сжимая мои запястья. Дышать. Дышать. Не будь дурой, Крис.
– Чего ты от нее хочешь?
Отец издает легкий смешок, затем прокашливается себе в кулак. Я знаю этот жест, он всегда так делал, когда ему что-то нужно.