— Я не могу тебя убить, — наконец подаёт он голос, медленно поднимая руку и продолжая гладить уже мою щёку, внимательно всматриваясь в заплаканные глаза, пока моё тело покрывается мурашками от его действий. Его рука… такая тёплая.
— Почему? — спрашиваю дрожащим голосом, и облизываю резко пересохшие губы, шумно сглатывая, потому что снова. Снова сердце бьётся быстрее обычного, но не от страха, а от чего-то другого. Чего-то непонятного мне.
Что он делает со мной? — Из-за денег? — делаю я неожиданные и столь очевидные догадки, ведь если меня не подводит память он собирался меня продать. Это… обидно. Я ненавижу его, их всех, ставящих деньги на первое место, выкинув жизнь человека на последнее.
— Нет, — отвечает он несколько секунд смотря в мои глаза, а потом опуская взгляд к моим губам, которых он уже большим пальцем руки гладить начинает, вызывая румянец на щеках. Что он творит? — Из-за… — тихо тянет он, заикается не подбирая слова, и словно завороженный смотрит на мои подрагивающие от недавней истерики губы, и возможно мне кажется, но его дыхание учащается. — Проклятие, — шипит он и неожиданно для нас обоих подаётся вперёд, впиваясь в мои губы своими, такими горячими и нежными, отчего я расширяю глаза выпадая из реальности.
Он меня… целует?
4 глава (1часть)
Странное тепло рассекается по венам до кончиков пальцев, и от звука своего собственного сердцебиения мне становится стыдно, будто бы Чонгук может услышать — так странно, но это единственное, что волнует меня на данный момент. Просто голова вообще ничего не соображает, я разваливаюсь на части в его руках на своей, как бы не было стыдно это говорить, талии, и смотрю перед собой в закрытые глаза Чонгука, пока его губы снимают мои, нежно целуют, медленно нарастая внутри бурю эмоций. Сколько времени прошло? Минута? Две? Я не знаю, я всего лишь знаю, что парень с которым я только вчера «познакомилась», и который ещё вчера резал мою шею, сейчас украл мой первый поцелуй, и до сих пор не отпускает, пользуется моим замешательством и ещё крепче к себе прижимает, слабо покусывая мои губы.
— Я… — понимаю что творится и хочу сделать свой голос как можно твёрже, оттолкнуть этого наглеца, но единственное, что у меня получается — это шумно вздохнуть через поцелуй и помычать что-то невнятное, ибо да, да, и ещё раз да. Мне крышу сносит от этого поцелуя. Боже… Что со мной не так? Как я могла так низко пасть за какой-то один день?
— Чёрт… — и Чонгук сам прекращает это безумие, отстраняется от моих губ, отчего те быстро холодеют, но не успевает пройти и секунды как он прикасается лбом к моему лбу и одаряет мои губы своим горячим дыхание, согревая. Что он делает? Что мы делаем? — У тебя кровь, — шепчет он заставляя тысячу мурашек пробежаться по телу, и я в недоумении приоткрываю рот, не понимая. — На шее… — тихо добавляет и отстраняясь, смотрит внимательно в мои глаза и понемногу опускает взгляд на шею, всматриваясь, нахмурив свои брови. И я всё понимаю, а точнее, чувствую. Жуткую боль на шее, на которую я только сейчас уделяю внимание, и вспоминаю что недавно я сама туда надавливала, используя руку Чонгука. Но я не зацикливаюсь на своей шее, даже боль свою не показываю, внимательно смотря на глаза напротив и покрываясь румянцем от только что произошедшего. Между нами нависает тишина, мы только смотрим глаза в глаза, и нервничаем от этой напряжённой атмосферы.
— Ты… поцеловал меня, — не спрашиваю, а утверждаю, проведя языком по пересохшим губам которые всё ещё горят от недавнего поцелуя. А Чонгук ничего не отвечает, он на секунду отводит взгляд в сторону и нервно кашляет, а потом вновь смотрит на меня, чуть задержавшись на моих губах.
— Нужно обработать твою рану. Ты это… прими пока ванну, — неуверенно говорит он игнорируя мои слова, отчего я удивлённо вскидываю брови. С чего такая щедрость? И вообще, тут разве есть ванна? И тут я вспоминаю ту самую, до конца не сказанную причину его прихода в эту комнату. Он вроде собирался сказать, что я могу принять что-то.
— Ванну?..
— Да. Твоя одежда в крови. Дженни может отдать тебе одну из своих вещей, — кивает Чонгук на моё платье с засохшей кровью в некоторых местах от вчерашнего пореза, и всю загрязнённую, и я даже не смею ставить своё слово под его взглядом, лишь коротко киваю и покусываю свои губы.