Запах сырости и озона, полнейшее одиночество без телефона. Теперь я даже жалела о побеге, но возвращаться к Артуру боялась. После того как я ударила его, он наверняка сотрёт меня в порошок, изобьет или того хуже. Странную фразу он сказал насчёт того, что выебет меня. Неужели действительно может сделать такое? Я мысленно представляю обнаженное тело мужчины, грубые руки, ласкающие меня, и мне снова становится жарко. Отлично. Кажется, это называется Стокгольмский синдром, когда жертва испытывает симпатию к похитителю.
Поток мыслей пришлось прервать, дождь усилился, и крупные капли обрушились на все вокруг, а я пряталась под деревьями, перебегая от одного к другому, пока не начала сверкать молния. Ну нет, так умереть я точно не хочу. Можно в два счета поджариться, сколько о таком показывали в новостях и писали в газетах. Избегайте деревьев во время грозы. А как следовать такому правилу если ты в лесу? Видимо закопаться в землю как крот и пережидать.
На юге темнеет быстрее, а в горах солнце садится ещё раньше. С первым приходом темноты я совсем отчаялась и начала сильно нервничать. Ливень не прекращался, молнии и гром каждый раз заставляли меня подскакивать и трястись. Я уже в серьез подумывала о том, что бы вырыть какую-нибудь нору и отоспаться там. Но тут, я услышала странные звуки. Из-за грозы очень трудно было понять что это.
Я едва различала чей-то голос и ритмичные удары, похоже на музыку или у меня уже начинались галлюцинации от стресса и голода. Я, максимально стараясь обходить деревья, пошла на звук. В сумраке уже сложно было что-либо разглядеть, и я ступала практически наощупь. Когда звук стал громче, я пошла увереннее. Смотрела перед собой, отплевываясь от воды, которая уже вовсю текла по волосам и лицу. Моя одежда была такая мокрая, что можно было её выжимать.
Молния, как будто прямо надо мной, ослепительно сверкнула, и ее тут же поддержал оглушительный гром. Чертовы южные грозы. Так можно на всю жизнь остаться заикой. Мгновением позже я поскользнулась и начала куда-то падать. Махала руками, цеплялась за воздух, ударилась о землю и покатилась кувырком, перед глазами было сплошное цветное месиво. Пыталась затормозить ногами, но меня откинуло в сторону, и я подвернула ступню, которую недавно уже травмировала. Приземлилась на неё всем своим весом.
Ногу пронзила острая боль, от которой я закричала во все горло. Я оказалась в каком-то овраге, сидела, боясь даже взглянуть на ногу. Так, хруста я не слышала, что уже хорошо. Но почему же так нестерпимо больно? Я выдохнула и все же посмотрела на ушибленную конечность. С первого взгляда ничего вроде не было заметно, только ступня чуть сильнее повернулась внутрь. Шевелить я ей не могла под страхом смерти. Черт! Блин, как же мне больно. Ещё этот ужасный ливень. Из глаз ручьем побежали слёзы, смешиваясь с каплями дождя. Мне за себя ничуть не стыдно, я сильная, справлюсь. Но оставаться здесь было нельзя. Когда мы заезжали сюда, я приметила табличку «Заповедник», значит здесь есть дикие звери. Отец так легко от меня не отделается, я всё сделаю, чтобы выбраться отсюда.
Я взяла все свои силы в кулак и поднялась с земли, опираясь о ствол ближайшего дерева. Такого со мной никогда не случалось. Не кому позвонить и попросить о помощи. Я одна. Совершенно одна здесь, черт! Я медленно обернулась, вокруг лишь отвесные склоны оврага, в высоту около двух метров. Как я выберусь по ним с такой ногой и в грозу, скользко же, это невозможно!
Я снова обреченно села на землю и закрыла лицо руками. Нога сильно ныла и тянула, голова начала кружиться. У меня мог быть перелом, вывих, все что угодно. Я задрала штанину, крови не было, торчащих костей тоже, но стопа пугающе отекла на глазах. Если бы не этот гад Артур, который меня сюда привез. Сволочь. Я ему за все врежу, так вмажу пощечину по его надменной роже, что мало не покажется. Задницу он мою захотел. В след за мной не побежал, боится ножки промочить, подыхай одна, Полина. Гад!
Я разозлилась, вскочила и попрыгала на одной ноге к подножью склона. Уцепилась ногтями за мокрую, сочащуюся дождем землю и подтянулась, помогая себе здоровой ногой.
– Давай, давай, девочка. За маму…вверх…за папу не буду, обойдётся… За то, чтобы дать в морду Артуру…вверх. Я уже почти выбралась, ухватилась за торчащий из земли корень, который оказался хлипким, и полетела спиной вниз. Вспышка молнии или вспышка в моей голове после падения ослепила.
Я уже даже не могла злиться и материться. Поднялась опять, помогая себе криком, гортанным рыком, шатаясь и скользя, снова прыгнула к склону и на этот раз проверила за что схватилась. Мышцы на руках одеревенели, я не могла дальше подтягиваться, не могла и все! Боялась коснуться склона ушибленной ногой. Застряла на гребаной стене, еле держалась, земля заляпала глаза и губы. Ещё немного и я упала бы снова и тогда уже не останется больше сил, чтобы подняться.