— Ох, бедная Маргарет… — пробормотала она, взглянув на Нейл. Потом вдруг прошептала: — Но ведь и ты тоже, тетя…
— Меня больше волнует Маргарет, — с улыбкой ответила Нейл. — Нам опять придется терпеть ее рыдания и печаль, но на этот раз все будет еще хуже.
— Да, верно, — кивнула Сорча. Немного помолчав, она проговорила: — Но ведь тебе, тетя, вовсе не нужно покидать Малькольма, если ты хочешь остаться с ним. Ты же свободна в выборе мужа, не так ли?
— Конечно, свободна. И я знаю, мой маленький мужчина будет меня ждать. Я твердо решила, что не выйду за него замуж, пока вы с Маргарет тоже не обретете своего счастья.
Сорча уже собралась поспорить с тетей насчет этого бесполезного самопожертвования, но тут ее внимание привлек голос Руари. Дугал по-прежнему говорил со злостью и ожесточением, едва держал себя в руках, а вот тон Руари явно изменился — казалось, он начинает уступать. И мгновение спустя Сорча поняла, по какой причине.
— На тебе долг крови, Керр, — говорил Дугал. — Вы были обречены, и я спас жизнь не только тебе, но и твоим людям. Все это — более чем достаточный выкуп за мою сестру и кузину, а также за двоих Хеев, которых ты захватил сегодня утром.
Руари кивнул и ответил:
— Хорошо, будем считать, что выкуп заплачен. Забирай своих людей и Маргарет, но оставь Сорчу здесь, со мной.
— Ты просишь меня оставить сестру в качестве твоей любовницы?
— Нет, в качестве моей жены, — ответил Руари.
Эти его слова ошеломили Сорчу — они эхом звучали у нее в ушах, но все же она никак не могла поверить, что услышала их. Все в изумлении уставились на Руари, а Сорча; высвободив руку из руки тетушки — та уже не удерживала ее, — направилась к любимому.
Она не знала, что заставило Руари сделать столь неожиданное предложение, однако понимала, что у нее еще долго не будет возможности выяснить это, если она сейчас с ним не поговорит. Но тут вдруг раздался громкий голос Дугала, приказавшего своим людям схватить ее. Сорча стала вырываться, но воины крепко ее держали; не обращая внимания на оскорбления, которыми она их осыпала, они потащили девушку к лошади.
— Привяжите ее к седлу, если будет нужно, — приказал Дугал. Потом снова посмотрел на Руари. — Я не собираюсь отдавать свою сестру замуж за Керра. На тебе долг крови, и мы оба знаем, что такими вещами нельзя пренебрегать. Я не хочу, чтобы ты приближался к моей сестре. А Маргарет отправь домой вместе с двумя моими воинами, которых ты держишь у себя в крепости. — Сказав это, Дугал резко развернулся и направился к лошадям, оставшимся после убитых англичан.
— Это еще не все, — сказал Руари, последовав за Дугалом.
Тот остановился и, обернувшись, положил руку на рукоять меча.
— Нам с тобой больше не о чем говорить.
— Мне нужно кое-что спросить у твоей сестры, — заявил Руари. — Сорча, что теперь будет с Крейтоном?
— Я скажу ему, что его враг погиб, — ответила девушка.
— Этого, возможно, недостаточно. Возьми с собой труп Тречера. Тогда у Крейтона не останется сомнений, и он сможет наконец обрести покой, как и мой дядя.
Сорча кивнула, глядя на Руари с удивлением. «Неужели он серьезно?..» — думала она. Что ж, возможно, Руари еще не до конца поверил в духов, но, судя по всему, он решил принять ее слова на веру. Она бессознательно сделала шаг в его сторону, но люди Дугала тотчас остановили ее и принялись усаживать в седло. Сорча опять стала вырываться, и прошло немало времени, прежде чем им наконец удалось это сделать. Когда же небольшой отряд Дугала тронулся с места, она оглянулась и увидела Руари, смотревшего ей вслед. Он казался совершенно невозмутимым, и лицо у него было совсем каменное — как будто ее отъезд нисколько его не волновал. Но Сорча-то уже давно знала: такое выражение всегда появлялось у него на лице, когда он хотел скрыть свои чувства «Ну почему он так смотрел?» — думала Сорча. Может, она видела его в последний раз, и ей очень хотелось, чтобы Руари хотя бы взглядом дал ей понять, что сейчас чувствовал. Она хотела убедиться в том, что не только у нее одной сердце разрывалось от боли.
Руари смотрел вслед людям Дугала, пока те не скрылись за деревьями. Когда же последний из всадников исчез из виду, он тяжко вздохнул, почувствовав ужасную боль, терзавшую его душу. Только сейчас, глядя, как от него увозят Сорчу, Руари наконец-то осознал, что он полюбил эту женщину.