- Похоже, ваша охрана наградила меня чем-то нехорошим, - я, наконец, решилась ответить.
- Вот нашла, - Саломея извлекла из шкафчика пузырёк. – Это антибиотик. Как раз на твой случай. Три дня попьёшь и либо пройдёт, либо придётся принять более экстремальные меры.
- Спасибо, - я выпила сразу две таблетки.
В тот же день я пылесосила в вестибюле. Как раз когда я заканчивала, вошла Морена. Я поразилась её виду. Мы встречались крайне редко, и каждый раз я замечала, что она стремительно стареет. Будто бы кто-то сосёт из неё силы.
Морена присела на диван, вцепилась в собственные волосы и закачалась из стороны в сторону.
- Не могу, не могу больше…как же это…как же это…
Я продолжала пылесосить, делая вид, что ничего не происходит. На самом деле состояние Морены меня крайне беспокоило, так как было отражением состояния Филиппо. Смерть уже блуждала в нашем доме…
Что?
Нашем доме?
Когда это он стал моим?
Не важно. Смерть пришла за Филиппо.
Думаете, я занималась только собой и совершенно не интересовалась, как он? Ошибаетесь. Я каждый божий день по два-три раза задерживалась у его окна. Но не решалась заглянуть, опасаясь нарваться на Морену. Я чувствовала, что Филиппо плохо, жизнь выходит из него. И он отпускает её без сожалений.
- Что твой индус? Ещё не сдох? – Саломея ворвалась с улицы раскрасневшаяся. Сегодня заметно похолодало. Конец октября.
Я постаралась казаться невидимой. Выключила пылесос и потянула к северному крылу.
- Заткнись! – Морена вскочила и залепила Саломее пощёчину.
- Из-за этого проклятого Андреаса всё пошло наперекосяк! – Саломея схватила Морену за запястья. – И не смей меня бить!
Я стала самой прозрачностью. Оставалось всего несколько шагов до двери.
- А ты думаешь, я ничего не замечаю? Да ты, старая корова, втюрилась в мальчишку! – Морена вырвала руки из захвата Саломеи. – Мой Филиппо скоро умрёт. Но та же участь постигнет и твоего любовника. Уж я постараюсь.
- Только тронь его, и я собственноручно затяну петлю на твоей шее. Но прежде откромсаю башку твоему формальному муженьку. Он же не касался тебя! Ведь не касался? Его мужская сила потонула вместе с телом супруги.
Я тихонько приоткрыла дверь и вползла в северный коридор.
- Снова ругаются?
Волк, притаившийся у косяка, напугал меня. Я даже забыла, что ненавижу его. А его вопрос означал, что нынешняя стычка, для него явление обычное. Для меня это стало новостью.
- Тебя поминают…
- Рано или поздно Морена убьёт меня. – Он опустил голову, и мне почему-то показалось, что он хочет этого.
- Она похожа на ходячий труп. Вряд ли у неё получится, - и что это я вздумала успокаивать его? – А ты подслушиваешь?
- Вынужден. – Он указал на два мешка. – Мусор собирался вынести. Но решил не мешать дамам выяснять отношения.
- А ты куда мусор выбрасываешь? – Я не раз видела Волка, меняющего мешки в мусорных баках на кухне и возле дома, но никогда не задумывалась, куда он девает полные мешки.
- Несу охранникам. А они отправляют их в ближайший альфатор. – Волк пожал плечами, будто я глупость спросила.
- Понятно, - я отправилась в свою комнату, достала из шкафа визитку.
А что если отослать с мусором письмо на волю? Вдруг дойдёт.
Нет. Кому придёт в голову вынимать из помойки какие-то бумажки?
А если засунуть бумажку в бутылку? Ведь бомжи собирают бутылки. Надо попробовать.
Я внимательно рассмотрела визитку, ручкой обвела адрес «Первомайская, 12», прочертила от кружка стрелку, написала: «по поводу приболевшей чихуахуа», добавила ещё стрелку и продолжила писать: «кобель для случки», дальше снова стрелка и: «голова продавщицы». На обратной стороне визитки я написала письмо бомжу. «Дорогой человек, вы нашли эту бутылку и увидели в ней деньги и бумажку. Извините, что денег мало. Они ваши, но вы получите к ним в придачу ещё сто долларов, если отнесёте бумажку по адресу…», я указала свой адрес.
Рискованно.
Порывшись в шкафу, я достала несколько купюр эквивалентных пяти долларам и затолкала их в бутылку, что притащила с собою от охранников, предварительно освободив её от содержимого.
Волк всё ещё стоял под дверью.
- Успокоились? – Я держала бутылку горлышком вверх и немного боком, таким образом, не давая Волку возможности заметить её дно.
- Почти. – Волк был крайне озабочен, чтобы обращать внимание на мои действия. А я нашла в мешке щель и всунула туда письмо в стеклянном конверте. Да так, чтобы горлышко чуть-чуть выглядывало. Авось какой-нибудь бомжик клюнет.
Филиппо, милый мой Филиппо, в тот момент наша жизнь, наша судьба, моё и твоё будущее зависели от неизвестного нам, скорее всего, опустившегося человека. Я доверилась ему, я отдалась на волю случая. Потому что пребывала в отчаянии. Ты был близок ко мне как никогда, и несоизмеримо далёк. Нас разделяли несколько шагов, если судить в границах материального мира, и огромная пропасть, если мыслить категориями мира духовного. Ты отдалялся, ты уходил, ты умирал. Я теряла тебя. Связующая нас нить ветшала и рвалась.