- Я могу увидеть вас? – Я решилась на этот шаг. Спасибо замку, отрезавшему мне путь к отступлению.
- Если готова…
- Готова… - медленными шагами я спускалась по ступеням. Живая, я шла в мир мёртвых, чтобы присоединиться к своим погибшим подругам, услышать их имена, сцепить с ними руки и произнести молитву.
И вот я внизу.
Но встретила меня не тьма. Огромная часть обширного помещения освещалась белыми саванами, сияющими бриллиантовым светом. Мне хотелось пасть на колени перед ангелами, стоящими полукругом. Как же прекрасны они были. Что в сравнении с их светлыми ликами наша земная красота? Всего лишь грубая работа неумелых ваятелей.
Хотя, что это я? Мы ведь тоже творения Божие, и если есть в нас несовершенства, - все они результат наших же ошибок. Господь вложил в нас всё, что нужно. Мы же не смогли сберечь его бескорыстные дары, утратили свою первозданность, померкли, как древние полотна великих мастеров.
Я не боялась. Теперь мои прежние страхи смешили меня. Какая глупость страх! Я же в Бога верю, молюсь Ему каждый вечер и при любом удобном случае. Он — единственная моя защита. Милые девочки — его посланницы.
- Ты улыбаешься? – Спросили меня.
По голосу я узнала её — двенадцатая горничная.
- Мне казалось, что в этом погребе обитает нечто очень страшное. – Я улыбнулась ещё шире. – А Саломея! Посмотрели бы вы на неё, когда она нос сюда сунула! Если б сама не видела, ни за что бы не поверила, что эта ведьма может чего-то бояться!
Почему-то моё веселье никак не отразилось на ясных лицах ангелов. Наверное, небесные существа не имеют чувства юмора. Так что очень скоро я поняла, что выгляжу глупо и убого: стою в стороне от всех, сама с собою разговариваю, смеюсь.
Смех в моей ситуации… - это же признак помешательства!
Глаза милых горничных, всех, как одной, смотрели печально. Я замолчала и тоже сделалась грустной. Мне стало не по себе.
- Меня Глашей кличут, - сказала та девушка, что до сих пор разговаривала со мной.
- Очень приятно, - стандартно ответила я, не решаясь протянуть руку.
- А я Маша. Я служила в этом доме перед Глашей, - чуть вперёд вышла красавица, что пониже всех ростом.
- Ты вошла в комнату Филиппо? – Я прекрасно помнила эту историю.
- И поплатилась жизнью.
- Саломея заслужила мести, самой бескомпромиссной и жестокой…
- Усмири свою злобу. – Ко мне приблизилась девушка со жгуче-чёрной шапкой волос, волнами спускающейся к талии. – Саломея не всегда была такой. Её первое убийство было актом возмездия. Но, отправив в ад мерзейшего из людей, она унаследовала его карму. Саломея обречена убивать…
- Значит, единственный способ остановить её — тоже убийство.
- Если сделаешь это — ты погибла. Возврата к прежней Изольде не будет. Никогда.
- Откуда вы знаете моё имя? – Я так давно не слышала своего имени, что испытала сразу два прямо-противоположных чувства: страх и негу.
- Мы всё о тебе знаем. – Ответила за всех Глаша.
- Может, тогда скажете, почему меня никто не ищет? – Боже, ну почему это так волновало меня? Да если бы меня искали…
Лучше не думать об этом.
- Нет, не скажем, - не знаю, что отразилось на лице Глафиры, то ли сожаление, то ли разочарование (во мне, конечно). – И не злись на родных, они идут к тебе вслепую. Но идут. И это главное.
В следующие десять минут я продолжила знакомство с девушками-ангелами. Ту бедняжку, что от страха прибегла к наркотикам, звали Катей, другую, что, по словам Волка, продержалась дольше других и погибла по вине продавщицы, подсовывающей покупателям просроченный собачий корм, звали Тоней.
Я с лёгкостью запоминала имена и лица, будто бы знала горничных давно. Впрочем, так и было. Мне представились две Тани, Алёна, Люда, Паша, Нора, Зина и Валя. Всего двенадцать моих предшественниц.
Я быстро освоилась и расслабилась, болтая о своих заботах и не решаясь продолжать расспросы о том, что считала важным. Девушки продолжали стоять полукругом, их одежды и волосы колыхались. Картина казалась сказочной и действовала на меня умиротворяюще.
Неужели, я не одинока: у меня есть плечи, на которые я могу опереться, жилетки, в которые я могу поплакать?
Выкуси Саломея! Я не умру в этом глухом подвале и не оставлю здесь свой разум.
- А вы всегда тут? – Был мой вопрос.
- Нет. – Ответила Катя. – Мы в парке, возле наших могил. Ты нас не видишь, но мы там.