- Вот если ничего не даст, тогда заявим в милицию. – Семён Евгеньевич с совершенной точностью определил по лицам, что женщины готовы пешком бежать к издательству, а скептически настроенные мужчины будут потакать супругам ради своего же спокойствия. – Я хотел бы взять мальчика в свою машину. И кто-то должен остаться в доме, чтобы связаться с нами, на случай если объявится Изольда.
- Анастасия Павловна… - мама переглянулась с домработницей.
- Да-да, конечно.
***
По дороге в город психолог то и дело поглядывал на мальчика. Тот сидел, тихо вжавшись в сидение. Для него всё было ясно. Он знал — его мать пропала. Семён Евгеньевич первым припарковался у издательства. Машину Изольды он видел лишь однажды, сейчас чуть в стороне от входа стояла либо она, либо её точная копия.
- Это мамина машина, - грустно сообщил Ричард.
Через минуту врачу пришлось приводить в чувства Тамару Игнатьевну. Лишь заприметив дочерино авто, она побледнела и отключилась. Марина тихо плакала на плече у Стивена, папа обходил Пежо, высказывая громкие заявления по поводу того, что если машина всё ещё припаркована возле издательства, это никак не значит, что Изольда сейчас не подойдёт к ней, чтобы сесть за руль и поехать домой.
- Куда она могла пойти отсюда? – Семён Евгеньевич смотрел по сторонам. Предположительных направлений движения он видел предостаточно.
- В нескольких кварталах отсюда находится наш институт, - Марина оторвалась от Стивена. – Я схожу к нему.
- Хорошо, - согласился доктор, стараясь не обращать внимание на возмущённое лицо Стивена, не привыкшего к тому, чтобы им, и, тем более, его законной супругой кто-то управлял. – У нас есть ещё дороги к центру города, к набережной и к скверу. Давайте разойдёмся в этих направлениях. Будем спрашивать людей, может, какая-нибудь авария случилась, или ещё что-нибудь примечательное.
- Мы с Тамарой сходим на набережную, - папа взял маму за плечи и повлёк по одному из путей. Та безропотно повиновалась.
- Стивен, - Александра Ричмон строго посмотрела на сына, - пойдём в центр.
- Что ж, тогда нам с Ричардом ничего не остаётся, как проверить парк. – Семён Евгеньевич взял мальчика за руку, - прислушивайся к себе.
Перед издательством остались стоять четыре пустые машины, их хозяева разошлись в разные стороны.
- Как ты думаешь, твоя мама вернётся к тебе? – Доктор понимал, что вопрос его звучит жестоко, но так же он знал, что мнение мальчика стоит во главе угла. К нему нельзя не прислушаться.
- Иногда мне кажется что да, а иногда, что нет. Это зависит от неё и от нас. – Ричард внимательным взглядом обшаривал все кусты, мимо которых они проходили.
- В каком смысле?
- Она сейчас как бы не она. У неё имя поменялось. Это имя её спасёт. А то, которое все знают — погубит.
Семён Евгеньевич задумался. Да, высказывания мальчика весьма походили на бред, но…
Ричард вдруг вырвал руку из ладони своего спутника и метнулся к кусту жасмина.
- Ты куда? – Доктор опешил, уже через миг мальчик возвращался с босоножком в руках. – Это её?
- Да, - ответил малыш, заливаясь слезами.
Семён Евгеньевич не стал звонить Тамаре Игнатьевне, боясь разволновать её, а номеров телефонов других спутников он не знал, потому они с Ричардом поспешили к издательству. Там ждала их Марина.
- Институт закрыт. Ничего странного и подозрительного я не нашла… - взгляд её остановился на ноше Ричарда. – О Боже! Надо бежать в милицию!
- Не спеши! – Семён Евгеньевич схватил женщину за рукав. – Так ты погубишь её.
- Но почему?!
- Просто поверь мне.
Через полчаса пришли Тамара Игнатьевна и Сильвестр Фёдорович. Семён Евгеньевич в самых мягких тонах рассказал им о находке. Мама едва не лишилась рассудка, её усадили в машину и заставили проглотить какую-то пилюлю.
Папа, наконец, поверил в исчезновение Изольды. Его новое предположение о том, что если босоножек Изольды валялся в парке, это не значит, что она сейчас не придёт сюда в одном босоножке, выглядело бы глупо и неубедительно.
Последними вернулись Стивен и Александра Ричмоны. Их находка — обломки дорогого телефона никого не удивила. Они рассказали очень странную историю, поведанную бабулей, живущей неподалёку, о том, как три громко спорящих амбала вышли из джипа с затемнёнными стёклами и направились к трамвайным рельсам. Самый крупный спорщик положил на рельсы мобильный телефон и отошёл, чтобы вместе со своими товарищами пронаблюдать, что будет дальше. Когда трамвай пролетел мимо них, они тут же сели в машину и уехали.
Стивен высыпал в ладонь Сильвестра Фёдоровича осколки телефона.